Под сенью исполинов
Шрифт:
– Иван.
– Да? – будто очнувшись ото сна, отозвался лейтенант.
– За мной.
У следующей пары шлюзов пол гудел ощутимее. Когда очередная переборка шумно отъехала в сторону, безопасники вновь включили фонари. Похоже, питание пропало именно по этой стороне коридора.
Внутри было темно и пусто. Вдоль стен имелись разобранные и накрепко зафиксированные стеллажи да несколько крупных привинченных к полу ящиков. Больше ничего. Как и все предыдущие, этот отсек они осмотрели вдоль и поперёк.
– Генераторная? – предположил Иванов, кивком указывая на переборку напротив.
–
Роман коснулся панели, но ничего не произошло. Коснулся снова – опять ничего.
– Обесточено… Хорошо б ты ошибся, Иваныч.
– В чём? – не сразу понял тот, никак не отреагировав на «Иваныча».
– Что там – генераторная, – пояснил майор, направляясь дальше, к повороту.
На очередной развилке пол гудел уже сильно. Справа анахроничным механическим вентиль-затвором красовался основной внешний шлюз, за толщей которого томилась ожиданием рандеву Ясная. Безопасники сразу отправились к последнему, как они надеялись, отсеку.
Это была генераторная, и она же – крайнее необследованное помещение. Если не считать того, что за обесточенной переборкой.
В центре «сердца» челнока громоздилось производящее электрический ток чудовище: похожий на летающую тарелку из стародавнего фильма про пришельцев, протонный генератор мерно урчал и, казалось, наполнял ощутимой вибрацией даже воздух. Он, кстати, в генераторной был каким-то особенным. Тёплый и отчего-то колючий, воздух быстро сушил гортань.
Нечаев взглядом отыскал центральную панель. Он, конечно, не разбирался в подобных вещах, но на вид она мало чем отличалась от попадавшихся ранее. Как и генератор – тарелка и тарелка, только, кажется, сфера в центре немного больше, да кольца охладительного контура шире на один палец…
– Осмотри шлюз. Думаю, мы закончили.
– Есть, – живо отозвался лейтенант и скрылся.
Роман щёлкнул предохранителем гордеева. Ничего не трогать, говоришь? Да тут и трогать-то нечего. Разве что…
Он обратил внимание на центральный пульт – эдакую микросхему-переросток под защитной полусферой. Его скудных познаний вполне хватало для определения одной очень любопытной мелочи. Не покорившуюся им накануне переборку отключили.
Отсюда, из генераторной.
Сжав пистолет, Нечаев быстро зашагал обратно. Но он и вымолвить ничего не успел – лейтенант жестами подзывал его к себе. Проследив взглядом за рукой Иванова, майор крепче сжал оружие. Стальные прутья механического поворотного затвора на внешнем шлюзе вонзались в соответствующие пазы в стене. А это значило только одно: кто-то закрылся вручную.
Изнутри.
Глава 3. Инсектарий
Протоволновой излучатель будто сторожевой пёс, почуяв приближение чужака, уставился в обесточенную переборку. Командир уже минуту как скрылся из виду. Время тикало, отмеряемое одному Ивану слышимыми звуками дыхания и толчками сердца: вдох – стук, выдох – стук…
Воображение, как от него ни отмахивайся, назойливо, с садистской детальностью придавало запертому отсеку узнаваемость. Он понимал, что произошедшее на Хиц-2
Иван глубоко, медленно вдохнул, ненадолго задержал в лёгких воздух и выдохнул. Затем ещё раз. И даже не заметил, как очутился около стены – всё это время, пристально глядя в лишённую напряжения переборку, он пятился.
«Спокойно. Спокойно», – принялся уговаривать он себя, пытаясь придушить выползающий из воспоминаний страх. Но глухие рывки сердца сбивали уже не то что дыхание – мысли.
Внезапно всё прекратилось. Это было похоже на электрический разряд высокоамперной динамо-машины: укол в мозг крайне болезнен и краток. Липкий студень страха сгинул, оставив после себя лишь шум в голове и ощущение чего-то забытого, несделанного…
В конце коридора показались соратники. Впереди шагал Нечаев: глаза прищурены, живой взгляд даже сейчас сохранял неизменную толику насмешки. Позади высился инженер Буров. Страшно представить, как он будет выглядеть, когда вновь отрастут брови и появится щетина. Даже сейчас он производил впечатление хмурого человека с каменно-неподвижным лицом.
Буров не остановился около злосчастной переборки. И даже не взглянул на неё, прошагав размашисто-долговязой походкой прямиком в генераторную.
– Постреляем в человечков? – заговорщицки подмигнул Нечаев, потирая раскрытой ладонью ребристый затвор автоматического пистолета.
«Хорошо б там были… не человечки», – промелькнула по пепелищу тревоги мысль.
Иван с самого начала отметил тягу командира к простому как три копейки малокалиберному скорострелу, в то время как за спиной у него сиротливо болталось воплощённое в металле и углепластике чудо оружейной мысли. К тому же редкое настолько, что на Земле за него знающие люди заплатили бы не меньше двухсот рублей!
Буров вернулся с каким-то прибором в руках. Встал к панели управления вплотную и загородил собой почти половину шлюза. Иван хотел было что-то сказать, но не успел: Буров обернулся к ним, холодно посмотрел в глаза каждому, и пророкотал:
– Открываю?
– Чего уж там, открывай, раз пришли, – Нечаев присел пружинисто и прицелился гордеевым прямо перед собой.
Переборка прохрустела, отъезжая вбок. Царившая в отсеке тьма отпрянула, свет из коридора хлынул внутрь. Но его хватило лишь на ближайшие три метра.
Безопасники двигались спина к спине, глядя в разные стороны. Свет фонарей изучающе полз по стенам и ровным рядам высоких контейнеров, защищённых противоударной бронёй.
Ни один угол, ни один вентиляционный лючок в потолке не остался неосвещённым, каждый закуток получил свою дозу фотонов. Ящики, что громоздились в центре арсенала, а это был именно арсенал, все до единого покоились под земными пломбами.
Безопасники приблизились к ближайшему к выходу контейнеру, внутри которого запросто уместилось бы человека три. Нечаев махнул Бурову, чтобы тот исчез. Дважды просить не пришлось – пасмурный гигант скрылся в направлении генераторной, не проронив ни слова.