Под сенью клинка
Шрифт:
— Пусть подойдёт один, держа верительную грамоту перед собой.
Развернув свиток так, чтобы печать была на виду, Лиэрн подошёл к окошку в массивной створке ворот, просунул грамоту для ознакомления. Свиток забрали, и они почувствовали себя беззащитными без этого клочка бумаги.
Но не успели как следует занервничать, как калитка в стене рядом с воротами открылась, пропуская из в город.
— Вы уж простите, господа маги, но по распоряжению князя вход в город и замок открыт только по предъявлению грамоты с подписью владыки Аледера или госпожи
— Почему? — Корж чуть не фыркнул от возмущения. — Живые в городе есть?
— Вас проводят в замок и там ответят на все вопросы.
Они переглянулись. Эльф стряхнул невидимую грязь с пояса, Лидия удивлённо вскинула брови — не часто в этом походе Лиэрну приходилось вспоминать про лук не для охоты. В случае чего напасть вампирам внезапно не удастся, решил Ренни, а если попробуют — он замедлится так, что откатом разнесёт весь город.
По дороге по-прежнему встречались лишь вампиры. В замке, располагавшемся недалеко от южных ворот, ощутимо пахло гарью и уксусом. Праздношатающихся не было.
Вампиры городской стражи передали Гозрения со спутниками замковой страже — не менее грозной и ещё больше настороженной. Но маги чуть было не бросились с ней обниматься — все воины были людьми. Стража так же молча провела их в обширный и совершенно пустой зал. Навстречу вышел представительный мужчина — человек, — и, не приближаясь и прикрывая лицо тряпицей, от которой несло уксусом, попросил подойти старшего группы. Желательно — человека. И желательно — мужчину. Спутники повернулись к Гозрению, и он отправился на аудиенцию.
Князь молча изучил грамоту, выслушал доклад, распорядился выделить помещение для столичных магов и известить народ об их прибытии. Назвал какое-то имя, приказав назначить этого человека для помощи и обустройства.
— Под его личную ответственность, — добавил он и, развернувшись, вышел.
У Ренни было три куля вопросов, но задавать их он не осмелился. Его проводили к спутникам. Прошло не так много времени, и к ним присоединился тот, кого князь назначил в помощь.
— Простите, я не расслышал вашего имени, — начал разговор Ренни.
— Зовите меня «Лекарь». Это кличка, но я так к ней привык, что уже не отзываюсь на своё имя.
— А почему — Лекарь? Вы имеете какое-то отношение к целительству?
— Можно сказать и так. Я палач. Как известно, смерть исцеляет от любых болезней.
Около сопровождающего тут же образовалось свободное пространство.
— Я отведу вас к столичному магу. Из троих, присланных владыкой, он остался один.
Столичный маг — длинноволосый худощавый мужчина с винтовым шрамом от запястья до локтя, видневшимся из-под засученных рукавов зелёной рубахи — присматривал за помощниками, суетящимися около источающего жуткий смрад чана.
— Зачем же добавлять журавельник с зяблицей? — сходу спел Лиэрн. — Замени зяблицу на пролеску, вонять не будет.
— Вонять не будет, — мрачно согласился маг, — зато и не поверят, что лекарство.
Свиток он изучал не менее пристально, чем князь, разве что на вкус не попробовал.
— Тревилер, — представился наконец лекарь, — целительство, зелья, амулеты.
— Лиэрн, — поклонился эльф, — зелья, целительство, погода.
— Корж, предсказания, целительство, амулеты.
Оборотень фыркнул, не желая трансформировать гортань.
— Гозрений, целительство, огненная магия, пентаграммы.
Лекарь с интересом взглянул на Ренни.
— Я про вас слышал, но ведь вы — темпорал? Едва ли не единственный. Почему нет в специализации?
— Время — лишь вспомогательный инструмент при лечении, — пояснил Гозрений, — пентаграммы же мне нравятся.
— А раньше темпоралы считались самыми опасными боевиками, — маг разглядывал его с неприкрытым интересом. — Мало кто мог устоять против временного отката. Потому их и не осталось, — добавил он едва ли не многообещающе.
— И зелья могут быть оружием, — возразил Ренни, — и погода, и даже целительство. Вопрос в применении.
— Вы правы, — согласился маг и перевёл взгляд на Лидию.
— Лидия, — беспечно тряхнула головой девушка, — нейтрализация и деструктуризация заклинаний, щиты и купола, пентаграммы.
— Вам бы больше подошла любовная магия, — лекарь распрямил плечи и пригладил волосы. — Страхующая — не лучшая специализация для столь юной и красивой женщины.
В следующий момент Ренни обнаружил, что они с Лиэрном, сжав кулаки и стиснув зубы, заслоняют собой Лидию, дружно сделав шаг к магу. Стоило столько времени по лесам и деревням таскаться, ни разу о женщинах не вспомнив, чтобы этот сидевший в тёплой лечебнице козёл сходу начал заигрывать с их девушкой!
— Хотя с другой стороны — смотря у кого учиться, — тут же всё понял лекарь.
Ренни с Лиэрном кивнули, не разжимая зубов и кулаков.
— У меня очень хорошие наставники, — улыбнулась Лидия. — И любовная магия мне пока без надобности. Куда интереснее, почему вы здесь один и какова обстановка в городе.
— И где именно вы работали в столице? — почти злобно добавил Ренни. Мага он не знал.
— А я там не работал, — поведал маг по-эльфийски, кинув косой взгляд на отвлёкшихся от варева помощников. — Мы здесь все столичными называемся — больше доверяют, в иного ведь и отвар лечебный не то что без уговоров, а и без гипноза не вольёшь.
— Где остальные целители? — перешёл в наступление Лиэрн.
— Как вам сказать, — Тревилер попробовал варево, — один умер, ещё один — дежурит в лечебнице, около троих других, что находятся там же, но в беспамятстве. Кто остались на ногах из местных — бездари-недоучки, на самостоятельную работу не способные. Но хоть что-то. По домам ходят, зелье разносят, улицы опрыскивают и заклинания читают — строго с листа. Вы что, не обратили внимания, что на улицах одни вампиры? Думаете — это местные вампиры? Нет — присланы приказом госпожи Роксаны вместо выбывших из строя магов. Так вот.