Под сенью клинка

Гыррр Макарка И.

Плавин с трудом, следуя подсказкам и повторяя за владыкой, отдал приказания дюжине и направился к зданию городского собрания, стараясь не оглядываться на перекинутого через седло второго помощника. Мысли ворочались с трудом, но лучше б не появлялись вовсе… Неужели маг разговорит его? Тогда они все пропали… и господин Шипуля — первый. Рискнуть собой и убить пленника прямо сейчас? Градоначальник-то оценит, но владыка — точно не пощадит. И маги допросят уже самого Плавина. А так — может и обойдётся, не станет же владыка истреблять весь гарнизон, вдруг ему хватит голов градоначальника и его первых помощников…

Стоило стражникам отъехать, как к телегам подошёл

лекарь, ведя в поводу лошадь с повозкой. Перекладывать раненых не стали — боялись потревожить. Талину отправили вместе с мальчишкой — решили, что лучше всего ей переждать в лечебнице. В охрану выделили Корума и трёх тритонов — Ильм клятвенно заверил, что к сухопутным женщинам те полностью равнодушны, и вообще — «в городе баб навалом, кто теперь на неё смотреть будет…», а вот господина Дедяту пришлось связать и оставить на попечение городской стражи.

Дерек не торопился — гонец должен был успеть предупредить и как следует напугать градоначальника. Стража поглядывала на владыку с опасением, горожане — с интересом, торговый люд — с одобрением, особенно при виде связанного пленника. Владыка же неспешно разглядывал дома и улицы, размышляя, как здесь держать осаду и обороняться в случае прорыва врагов. Город оказался богатый и хорошо защищённый. Стоял он на излучине реки, петлёй охватывающей две трети высоких крепостных стен. От жажды в случае осады жителям умереть не грозило, от голода — не скоро, защитный купол Дерек не видел, но подозревал, что прорвать его всё же можно.

Должны быть стенобитные орудия и приставные лестницы. Система укрытий и подземных ходов. Страшно представить, что останется от города, если в него ворвётся вражеское войско. Подземных замков нет — неоткуда вести переговоры о капитуляции, значит, мирных жителей может не остаться вообще. Дома деревянные — выгорят подчистую от любого огненного заклинания, а то и от зажжённой стрелы. И нет возможности завалить входы и отсидеться, и не уйти по подземельям.

— Как часто вы воюете? — обратился Дерек к советникам, разглядывая совсем уж возмутительные соломенные крыши. Их было немного, но и этого хватит, чтобы запалить весь город.

— Редко, — ответил Хельм. — Воюют князья со своими крестьянами — если вдруг те взбунтовались или князь… немного зарвался. Бывает. Но Узленг вон уже совсем обезумел, не лучше тёмного, а его ещё никто не пристукнул. Маг у него сильный и с ним заодно. При светлом правлении вмешался бы Ковен или сам владыка, а сейчас — магам лишь бы выжить, все из столицы расползлись, в ней самые отчаянные остались. Так что придёшь к власти — тебе с Узленгом первым делом разбираться. А города между собой… такого светлый владыка не допускает. Тёмный же… как повезёт. С одной стороны — дань получать хочется, с другой — развлекаться он тоже иногда развлекается. По-своему. И потом — у кого маги сильнее, тот и прав. Ковен может быть и подмял бы под себя всю страну, только предыдущие что светлые, что тёмные с ним долго разбирались — теперь он ведёт себя прилично и с властью сотрудничает. Ильм, а ты ведь на юге бываешь, там как?

— Неплохо, — отозвался купец. — Три-четыре урожая в год, народу — шагу ступить негде, детей — раза в три больше чем у нас, торговля — вполне приличная, любой вопрос можно решить взяткой, и что самое приятное — многожёнство. Люби хоть дюжину — и ни одна не приревнует и сцен закатывать не станет. Недурно, вроде бы, да? Так ничего задарма не бывает, за всё платить приходится. Не про нас оно, многожёнство. Тут я за жену в приданое три-четыре дюжины лавок с товаром получу, или дюжину-полторы кораблей, а там,

сволочи, что удумали — женщину покупать надо. Представляешь? Деньги за девку отцу отдай, ну не идиотизм ли? Она, говорят, тебя обслуживать будет, вот и плати. Что я её кормить и одевать буду — никто почему-то не учитывает. У них жёны — что у нас лошади. Чем больше и породистей накупишь — тем лучше. Только на хрен такая жена нужна, за которой приданого не дают…

С некоторых пор Дерека заинтересовали отношения между мужчинами и женщинами в этом мире. Из слов купца можно было сделать два вывода: первый — многожёнство здесь не принято, что он понял очень давно и сразу, второй — будущему мужу девушки принято хорошо, но единовременно, платить за то, что он берёт её в жёны, и третий — женщины ревнуют мужчин. Нет, что ревнуют, это нормально, но они, по всей видимости, часто высказывают свои претензии вслух, причём бурно, — и ничего странного в этом никто не видит. Или только купец ничего странного не видит? Уточнять, как принято у гномов, Дерек не стал.

Каменное здание городской управы личному особняку господина Шипули уступало один этаж и две боковых пристройки: оно оказалось трёхэтажным с черепичной крышей — о сохранности от огня городское начальство всё же позаботилось.

У железных ворот стояли навытяжку два стражника в начищенных доспехах. Доспехи, как и огромные алебарды в их руках, искрились и переливались — и никакой магической подсветки для подобного эффекта здесь не требовалось, солнце работало за магов.

Дагор стащил пленника с лошади и встряхнул. Дерек спешился, отодвинул дюжинника Репеха с дороги, бросил Ханту повод Цалеара и подошёл к воротам. Тайный советник волок пленника за ним. Не успел Дерек приблизиться на три шага, как стражники скрестили перед ним алебарды. На владыку они не смотрели, руки и губы у них побелели от напряжения. Меч Дерек вытаскивать не стал — выдрал алебарды у стражников и отшвырнул обоих в стороны, наподдав напоследок древками по шлемам. Ильм должен был ещё немного оглушить их с помощью единорога — времени хватит, если они очнутся и всё же попробуют вмешаться. Калитку рядом с воротами владыка вышиб теми же алебардами. Жестом подозвал дюжинника и толкнул вперёд — показывать дорогу. Купец привязал и стреножил единорога и присоединился к владыке.

Градоначальник стоял на широком крыльце, встречая владыку. Стражники у ступеней путь не преградили, но и кланяться не спешили. Позади господина Ядыки, почти сливаясь с дверью, маячили два мага. Хотелось бы надеяться, что они пришли допросить пленного. Советники хоть и убеждали, что на владыку никто покушаться не станет, а если и станет, то для повелителя светлого меча света это не представляет никакой — ну совершенно никакой! — угрозы, однако три своих амулета Ильм Дереку всё же дал. Дерек подозревал — не лучших. Сам купец старательно держался за плечом владыки, с неприкрытой целью спрятаться за его спину в случае магического удара. Хельм, правда, тоже из-за плеча не особо выглядывал, только пленника держал на виду.

— Светлый владыка Аледер, — Дерек закрутил меч перед стражниками. — Вижу, вы исполнили приказ и пригласили магов. Почему не предупредили стражу?

Маги в ужасе отступили на полшага, почти вжавшись спинами в дверь. Градоначальник глядел на владыку тоскливо и обречённо. Вздохнул, закусил губу, спустился вниз по ступеням, отодвинул охрану. Помедлил. Склонился в глубоком поклоне.

Дерек протянул руку, Хельм толкнул к нему пленного. Через мгновение голова второго помощника командующего гарнизоном покатилась к ногам Ядыки Шипули.