Под Созвездием Большой Медведицы. Часть 1: Путь на дрейфующий лед
Шрифт:
Смерть дедушки Митрофана Ивановича в памяти у Саши следа не оставила. Болел он недолго, а во время похорон детей куда-то увели. Дедушку мальчик запомнил белобородым стариком, не парикмахером, а добрым пасечником с сеткой на лице, в белом капюшоне с пелериной, закрывающей шею и плечи, и с дымарем в руках. Помнился стол у скамейки возле красно-розового куста. На нем продолговатое блюдо с медовыми сотами, запах которых Саша никогда не забудет.
Анна Хрисанфовна умерла в декабре 1920 г. Ее похоронили рядом с Митрофаном Ивановичем, под старой березой.
После смерти Анны Хрисанфовны хозяйкой дома на Замостье стала Анастасия Митрофановна. У нее уже не было участков пахотной земли,
В 1922 г. Антон Павлович ликвидировал дамский зал. Вход на второй этаж был закрыт. Часть мебели из парикмахерской он перевез на Замостье. В том же году Саша и Костя пошли в школу. Анастасия Митрофановна готовила сыновей вместе, и, несмотря на разницу в возрасте, они стали учиться в одном классе.
Антон Павлович за работой в своей парикмахерской
В конце января 1924 г. старый детский врач Ложкин был приглашен в дом на Замостье и установил, что у Саши скарлатина, после чего его отвезли в больницу. Болел он долго, с осложнениями, и часто сквозь морозные узоры окна, выходящего в сад, видел мать. Она приходила к этому окну и однажды передала через нянечку маленькую картонную палитру с наклеенными на нее акварельными красками. Вместе с кисточкой, карандашом и бумагой там была и новогодняя открытка с изображением зайца, жующего красную морковку. Через окно Саша видел, как мать, жестикулируя, изображала рисующего художника и показывала на открытку, которая была у него в руках. Он понял, что мать просила нарисовать зайца.
Саша попробовал рисовать, и через три дня настойчивого труда заяц был готов и мало чем отличался от того, что был на открытке. Мальчик был удивлен и обрадован. Впервые, в 11 лет, он поверил, что может научиться рисовать, если к этому приложить терпение и труд.
Анастасия Митрофановна продолжала учительствовать на дому. У нее всегда было до пяти учеников, которых надо было готовить или для поступления на учебу, или по отдельным предметам, плохо усваиваемым ими в школе. В основном такими предметами были математика и физика.
Учась в школе, Саша начал сочинять стихи и рисовать. Он вычертил шрифт алфавита из одного старинного альбома в свой альбом шрифтов в надежде, что все это пригодится для оформительской работы, которую ему иногда подбрасывал учитель черчения Крапивин. Первый рисунок Саши, который сохранился, – портрет брата Кости. Костя взобрался на плиту в столовой и сидел с плетеной корзиной, в которой из сарая носили солому для растопки печи. Свой автопортрет Саша нарисовал перед своим переездом в Ленинград.
Родители советовали мальчикам после окончания семилетки поступать в сельскохозяйственный техникум. Но Саша для себя решил, что семье материально тяжело, поэтому надо идти работать и как можно быстрее помочь отцу. Вопрос только в том, кем работать? Не хотелось только парикмахером, довольно того, что этой работой кормились дед и отец, но тогда было совершенно другое время.
Вечером он наводил порядок у себя в столе и обнаружил стихотворение, написанное в память о своем первом увлечении – Зине Ковалевой. Она ему нравилась, но об этом ничего не было сказано друг другу. Зина стихотворение даже не читала.
Эх, не сбылось,Неплохие успехи в изостудии вселяли в Сашу надежду на то, что он сможет заняться оформительской работой, стать художником или строителем, но только не скоблить всю жизнь чужие подбородки. Отец пытался привлекать его к своей работе перед большими праздниками, но, конечно, не брить и стричь, а мыть приборы в закутке за шкафами. Саша соглашался, но только потому, что его не видели за этим занятием. Отец, как казалось юноше, понимал это и сам заходил за шкаф за чистыми приборами, не ожидая, пока сын их поднесет Мать тоже была категорически против того, чтобы он учился парикмахерскому делу.
В июне 1929 г. Саша сдал все экзамены за семь классов и распрощался со школой, теперь надо было куда-то устраиваться работать. Отец, пользуясь своими обширными знакомствами, делился с клиентами проблемой насчет трудоустройства сына, а позже познакомил Сашу с пожилым солидным человеком, работавшим техником городского отдела коммунального хозяйства. Это был старый дореволюционный специалист, плотный, с несколько одутловатым, безусым и безбородым лицом и седеющими волосами. Его звали Мамченко Иван Саввич.
Поговорив с юношей о том, какую работу тот хотел бы избрать для себя, он принес несколько проектов жилых двухэтажных зданий с фасадами и попросил Сашу перечертить один из них, который ему по силам.
Саша был так обрадован, что эта работа целиком поглотила его, и он вычертил два самых сложных проекта с планами, разрезами и фасадами. Это было не однообразное бритье бороды, а творчество строителя, осуществление своей мечты в каждом проектируемом здании. Иван Саввич внимательно просмотрел сделанное, похвалил за аккуратность и предложил стать практикантом-чертежником в техническом отделе Горкомхоза. Чтобы компенсировать пока бесплатную работу в отделе, Саше стали подбрасывать платную. Обещали, что с такими способностями халтур у него будет много.