Под созвездием Ориона
Шрифт:
А в девяностом году, приплыв в Питер на туристическом теплоходе, я узнал, что Захар уезжает за границу.
Так сложились обстоятельства у капитана дальнего плавания, которого в пароходстве считали одним из лучших судоводителей и отпускать не хотели. Что за обстоятельства и каковы причины, говорить не мне, знаю только, что они были вескими.
Мы горько попрощались, будучи почти уверенными, что расстаемся навсегда. К счастью, оказалось – не навсегда. Но до новой встречи прошло несколько лет.
Захар писал и о т т у д а: не жалея красок, повествовал о нравах в израильском флоте и в стране. Так, как он все это
Нет, он не жаловался на бедность. Отнюдь… Но «приключения» начались сразу. Уезжал отсюда он с великими трудностями, пришлось даже… оформить развод с женой – единственной и любимой Любой, которая уехала отдельно.
Естественно, т а м они сразу же пожелали оформить брак заново, тем более, что по ортодоксальным иудейским законам нельзя жить в одной квартире мужчине и женщине, ежели брак не зарегистрирован.
Казалось бы, чего проще! Но нет! Чиновники отказали под тем предлогом, что «невеста» – не «чистокровная» еврейка. Порядочки, да? И это в стране, где многие из нынешних ее жителей в свое время пострадали от «борцов за чистоту арийской расы»…
Кстати, в одном из писем Захар рассказал о трагической судьбе мальчика Гриши, который погиб на иерусалимском рынке в момент террористического акта и которого не хотели хоронить на «нормальном» кладбище, поскольку он был тоже не «стопроцентный» еврей. Дело дошло чуть ли не до правительства. Но похоронить позволено было лишь на кладбище «для лиц с сомнительным еврейством»…
Однако вернемся к семейным проблемам капитана. Что было делать? К счастью, знающие люди подсказали, что парагвайское посольство за определенную мзду регистрирует браки всех желающих. (Так сказать, одно из средств пополнения бюджета. Пример для наших чиновников!). Зарегистрировались у парагвайцев (с чем я своевременно и поздравил «молодоженов»).
А год назад Захар и Люба вернулись в Питер. Не вынесла душа коренного ленинградца жизни в южных краях. Теперь капитан Липшиц вышел на пенсию и преподает английский язык в морском колледже. При встречах и в телефонных беседах говорит, что счастлив. Юные курсанты осаждают его вопросами не только по грамматике и произношению на «инглише», но и по навигации и морской практике, однако, судя по всему, капитана это лишь радует.
Но нет счастья без ложки дегтя. Об этом и письмо.
Совершенно
секретно
Здравствуй, Слава!
Это письмо действительно большой секрет от Гиннеса. Если меня кто-нибудь выдаст, то Гиннес, я боюсь, может поместить мой снимок в свою Книгу, тогда каждый сможет показывать на него (т. е. на меня) пальцем и говорить: «посмотрите на этого трижды (ТРИЖДЫ) женатого уникума и, поверите ли, ведь в это же невозможно поверить, потому что такого по правде не бывает: он 3 (три) раза женился все на одной и той же женщине. И только поэтому попал в „Книгу рекордов“, ибо в нем нет никакой другой добродетели, которая бы тянула на рекорд „Книги“…
Да, Слава, это так.
Когда мы с Любой вернулись в Л-д, то мы, конечно же, предъявили там, где это
Бюрократы никак не могли уразуметь: как у бывших сов. граждан, у бывших израильских граждан может быть брачное свидетельство той страны, гражданами которой они никогда не являлись и в которой вообще никогда не бывали, даже проездом, даже пролетом…
И что же мне, Слава было делать?.. По-моему. только одно: идти на рекорд…
И в третий раз (неужели не последний?! Ск. можно? Цыпун мне на язык!)… И в третий раз я и Люба вышли на ковер Дворца бракосочетания… И у меня, Слава, в душе было (и есть) такое ощущение, что моя третья жена ни в чем не уступает первым двум…
ВАШЕ БЛАГОРОДИЕ, ГОСПОЖА ЧУЖБИНА!
ЖАРКО ОБНИМАЛА ТЫ, ДА ТОЛЬКО НЕ ЛЮБИЛА.
В ЛАСКОВЫЕ СЕТИ БОЛЬШЕ НЕ ЛОВИ,
НЕ ВЕЗЕТ МНЕ В СМЕРТИ, МНЕ ВЕЗЕТ В ЛЮБВИ.
Захар
12 авг. 99.
P. S.
Это письмо еще не секрет т о л ь к о для Жени Пинаева и для тех читателей, которым ты доверяешь, как ему.
Прости, Женя, грешную душу многоженца и не откажись при следующей встрече пожать ему руку, обнять его и, как прежде, по-дружески постучать кулаком по спине.
Еще древние греки заметили, что боги не любят человеческого совершенства. А один из церковных постулатов утверждает, что браки заключаются на небесах – и каждый получает то, что заслуживает. Так что, как видишь, Женя, не я такой, боги такие.
Орион – возлюбленный богини Артемиды, убитый ею из ревности и помещенный богами на небо в виде созвездия. Холодно ему, наверно, там.
А тебе я желаю тепла и счастья.
Захар.
Наш друг Евгений Иванович Пинаев – моряк, живописец и писатель – еще не читал этого письма. А я позвонил в Питер, вновь поздравил «молодоженов» и слезно умолял Захара позволить мне опубликовать его письмо, ибо оно, как по заказу, логично завершает мои бестолковые воспоминание неожиданными словами о созвездии Ориона.
Захар сдался.
К тому же, я узнал, что капитанский портрет, написанный Женей Пинаевым еще в давние годы, наконец-то доставлен Захару и обрел в его квартире законное место. История этого портрета – отдельный сюжет, и я пообещал, что когда-нибудь напишу повесть «Портрет капитана Липшица». Она будет заключительной частью трилогии. Предыдущие две части давно напечатаны. Первая – «Портрет капитана Румба» – посвящена моему сыну Алешке и Евгению Пинаеву. Вторая – «Пистолет капитана Сундуккера» – Захару Липшицу. Остается придумать – кому посвятить третью повесть…***