Под ударом
Шрифт:
— В парк, — ответил я, рассчитывая, что там нас подслушать будет труднее, чем в наших комнатах. Кстати, с комнатами тоже надо бы разобраться, спасибо Его Величеству, снабдил меня подходящим и для этого инструментом.
Даша какое-то время думала, но в конце концов согласилась:
— Ну ладно, пойдём. Жди меня у выхода на площадь, только внутри.
Появилась она, что удивительно, довольно быстро, я едва успел дойти до точки встречи, как и она возникла словно из ниоткуда. Схватила меня за руку и потянула за собой со словами:
— Пошли…
Пошли мы, как ни странно, не на улицу, а какими-то
— Ух ты! — восхитился я. — Решила показать мне этот путь?
— Так ты точно не затащишь меня в какую-нибудь рыгаловку, — огрызнулась она.
До парка мы дошли молча, чинно уселись на скамеечку, на расстоянии предписанном этикетом для юноши и девушки, проявляющих друг к другу открытую симпатию, но ещё не объявивших себя парой. Думаю, что тётя Лиз, если она подглядывала за нами, должна была умилиться. Если она, конечно, не подслушивала наш разговор, который Даша начала в совсем не дружелюбной манере.
— Ладно, говори, что тебе опять не так с эти балом?
— Шут с ним, с балом, — отмахнулся я, — ты мне скажи, как очень знающий человек: что будет, если перебьют всю царскую семью?
— Ты остаёшься! — ответила она с нескрываемой злобой. — Уже примериваешься?
— Всю. Меня, тебя, Гришу, Диму, всех старших, — уточнил я, но всё же немного скорректировал: — Хотя тебя могут и оставить, как пропуск к трону… А с другой стороны, стреляли в нас когда мы были вместе и судя по тому, что сказал дядя Захар, выживших после выстрела пульсатора не должно было остаться.
Она закусила губу и прижала к лицу судорожно сжатые в замок руки. Но, надо отдать девочке должное, в панику она не ударилась, выдала вполне жизненное соображение:
— Остаётся дядя Захар. У него есть сын, Боря, ему дя… папа княжество пожаловал, на Камчатке, как тебе. Больше светлейших князей нет. Всех по уделам распихали, ещё Але… дедушка.
— Значит, если устранить дядю Захара и Бориса За…
— У Бори ещё есть сын…
— Всю эту ветку, — я предпочёл остановить перечисление генеалогических деталей, — я так понимаю, все великие князья в родстве с царской династией?
— Ты что?… — возмутилась она и на секунду задумалась. — Всего тринадцать родов происходят от светлейших князей.
— То-есть появляется тринадцать претендентов? — уточнил я. — Или есть какой-то проработанный механизм на случай пресечения династии?
Даша задумалась.
— С одной стороны, между ними всегда можно определить старшинство… С другой…
— Сделать это можно разными способами и порядок получится разный, — договорил за неё я.
— Я точно не знаю… — помялась она для порядку, но согласилась: — но в общем, да. А чего делать?… Ну… такого никогда не было и никто о таком даже не думал!
— То есть будет смута, — констатировал я.
— Что значит смута? — взвилась Даша.
— То и значит. Внутренние беспорядки, которые вполне могут перерасти в гражданскую войну. А ещё извне влезут желающие урвать себе кусочек.
— Чего ты выдумываешь! Да как такое вообще может быть?! Да…
Пришлось её слегка осадить и коротко рассказать историю смутного времени.
— Нифига ж себе! — сказала она, обалдело уставившись перед собой. — Ну и дела тут у нас творились!
—
На это Даша как-то странно замялась и, отведя в сторону глазки промямлила:
— Это же было до тёмных веков… задолго…
Кажется, история не была её любимым предметом, но я не стал заострять на этом внимание, вернулся к вопросам современности:
— Ну и кто может думать, что ему будет выгодно устранение династии?
— Думать могут все, — с некоторым ехидством ответила Даша, лишний раз подтверждая, что мозги у неё есть, — а вот реально замутить что-то…
— Мой губернатор… то-есть управляющий, — подсказал я.
— Да он просто шваль! — возмутилась Даша, но окинув меня критическим взглядом снизошла до пояснений: — Ты ещё ничего не понимаешь, но у нас всё завязано на магию. Велики князья сильнее удельных, удельные сильнее баронов. Там… в общем, всё не просто, ещё завязано на землю, которой владеешь. Чернь… тоже что-то может в магии, но так, по мелочи. Этот твой управляющий, он хоть и из удельных князей, но по силе так, мелкопоместный дворянчик. Он только попробует высунуться, его сомнут и не заметят…
— Так он и не будет высовываться, кроме этого есть масса вариантов. Можно войти в свиту претендента, на которого он работает, можно уехать за границу, к тем кто организовал смуту. А те, кто затевает смуту чтобы на ней что-то урвать, никогда не будут сами делать то, что творит мой управляющий.
Тут Даша взорвалась:
— И откуда ты всё это знаешь? Так хорошо в этих вещах соображаешь? Кем вообще ты был?
— При жизни? — уточнил я.
— Хватит уже! Достал со своими дурацкими шутками! Тоже мне, зомби недоделанный! Если ты не заметил, ты сейчас живой, живее, чем был тогда!
— Ладно, ладно, — я со смехом согласился, — но как-то ведь надо называть то время…
— Вот так и говори: «В то время.»! Между прочим, если ты совсем неуч, то в словах есть своя магия.
На это я вынужденно согласился, сделал себе в памяти зарубку и предпочёл увести разговор в другую сторону:
— Хорошо, пусть будет «В то время.»! Так вот, в то время я работал в информационных технологиях. Это компьютеры, программирование.
Не будем уточнять, что работал я в хакерской группе и занимались мы большей частью компроматом и сливами. Взламывали сервера и телефоны богатеньких раздолбаев, качали оттуда домашнее порно и чёрную бухгалтерию. Под заказ, естественно. Через то мне и пришлось отправиться в столь достопамятную прогулку по горам: тронули кое-кого, кого трогать нельзя. Хорошо Федька успел бросить в Сеть сигнал тревоги, буквально за пару минут до того, как к нему пришли и большая часть нашей группы успела разбежаться. Я же, уходя, успел дать команду на слив очень болезненных материалов и по объекту и по заказчику. И искренне надеюсь, что даже им пришлось из-за этого хорошо так повертеться. Хотя, чего это я? Я сейчас, через две с небольшим тысячи лет, хожу по земле живой и здоровый, могу позволить себе все радости детства и вообще, член царской семьи. А от заказчика с объектом, уж не знаю точно, кто наехал на нашу группу, я так прикинул — могли оба, если что и осталось — в лучшем случае сухие кости. Так что в конечном итоге я победил, хотя моей заслуги в этом и нет.