Под венец на автопилоте
Шрифт:
– Вас, значит, Машей зовут, так? – захлопнув двери, быстро тараторила Юлька. – Слушай, давай на «ты», а? Мы же почти ровесницы.
Она ловко скидывала шубку и одновременно поправляла макияж и прическу. По устному договору ей сначала необходимо было поработать с девушкой – не зря же за нее вчера брат просил, но и упускать ту толстую женщину с сынком-полуженщиной тоже не хотелось, в конце концов, у Юльки не так много пациентов толпилось каждый день. А парень так на нее смотрел, когда она перечисляла все
И тут в ее мозгу мелькнула светлая мысль.
– Маш, значит, делаем так: пока я тут с документацией, ты начинаешь убеждать этого парня, что мужики – народ просто замечательный, поняла? Нет, ну ты чего вытаращилась-то? Тебя же саму никто не заставляет в это верить! Ты просто так говори, чтобы он поверил!
Маша стояла посреди кабинета с широко распахнутыми глазами и разинув рот.
– Не поняла, значит… – плюхнулась в кресло Юлька. – Ну неужели не понятно – ты теперь работаешь со мной, платить тебе буду хорошо, работа не пыльная, никаких мужиков…
– Но я… Я хотела на прием… к психологу… – залепетала девушка. – У меня потому что тоже… проблемы. Я потому что… Я мужчин боюсь.
Юлька устало вздохнула – такой замечательный план рушился просто на глазах, она так хорошо придумала – одним приемом можно было провести сразу два сеанса, а тут…
– Маша, ну зачем тебе психолог? Ты совершенно нормальная девушка. А вот этот гражданин, в старушечьих баретках… он на самом деле нуждается! Короче, давай, убеждай парня, что быть мужиком – дело почетное, а потом мы с тобой поработаем. Кстати, я буду здесь и стану тебе помогать, не трусь.
Девушка все еще в нерешительности топталась на месте.
– О господи! Ну вспомни какой-нибудь фильм! «Ивана Васильевича», который меняет профессию, помнишь?
Девчонка мотнула головой.
– Буншу этого тоже боишься? А Шурика из «Кавказской пленницы»?
Маша призадумалась. Юлька, не давая девушке опомниться, подтолкнула ее к креслу. Девушка прилипла к сиденью, и глаза ее округлились от ужаса – похоже, она всерьез опасалась, что к креслу подключат ток.
– Расслабься, – посоветовала Юлька, уселась сама и гаркнула: – Следующий!
Парень долго не решался войти, и лишь после четвертого призыва он пушечным ядром влетел в кабинет – сказывалась маменькина крепкая рука.
– Садитесь, – любезно улыбнулась ему Юлька и вздрогнула.
Прилежная Маша, которая спицей восседала на соседнем кресле, вдруг разразилась бурной тирадой:
– Мужчина – это звучит гордо! Еще совсем недавно он, мохнатый и совсем дикий, сидел на дереве и выискивал блох у своей подруги! Но потом опомнился, слез с дерева – и этим можно гордиться! У него пропали надбровные дуги, он облысел – и этим можно гордиться! А теперь это уже вовсе не тот самец…
– Да,
Паренек, которого мамаша называла Гошей, презрительно упер глаза в окошко и надменно фыркнул:
– Это не имеет никакого значения. Мое мужское имя я скоро потеряю, а нового мне еще не выдали. Мечтаю называться Афродитой.
Юлька совсем не солидно прыснула в кулачок.
– Я вас умоляю! Ну какая из вас Афродита? Там надо иметь… ну хорошо, грудь вам присобачат, а ноги? Покажите свои ноги!
Парень кокетливо выставил корявую волосатую ножку с крупной, мосластой коленкой, обутую в старческий башмак семидесятых годов прошлого века.
– И вот это будет называться Афродитой? – брезгливо ткнула пальчиком в коленку Юлька. – Я согласна еще на Аполлона… Ну хорошо, не на Аполлона, на дохленького Аполлинария, но Афродитой здесь точно не пахнет! Кстати, а чем от вас пахнет?
– У нас горячую воду отключили… – застыдилась будущая Афродита.
– А кого это должно волновать? – строго уставилась на него Юлька. – Вы хоть раз слышали, чтобы женщина делала скидку на работу сантехника? Если перед вами настоящая женщина… Маша, наклонись, пусть он тебя обнюхает!
Маша так ответственно приступила к работе, что на минуту забыла про все свои страхи и самоотверженно скрючилась перед Гошей.
– Ну? – требовательно спросила Юлька.
– Вкусно… – расплылся тот.
– Маша, да выпрямись ты уже, чего, ты так и собираешься дальше согнутой сидеть? – буркнула Юлька и снова перекинулась на пациента. – Ваша идея сделаться женщиной – поступок, конечно, героический…
– Только не надо меня отговаривать, я все равно не куплюсь!
Похоже, парень твердо решил переметнуться в противоположный пол.
– Господи, да кто вас покупает?! – фыркнула Юлька. – Я только хочу из вас настоящую женщину сделать, а не суррогат! Значит, про духи поговорили, так?
– Так, только у меня на них денег нет, – быстренько предупредил Гоша.
– Дальше. Одежда! Это целое искусство! – расплылась Юлька. – На шпильках ходить научились? Нет, я не про эти онучи спрашиваю, а про настоящую обувь!
– На настоящую, между прочим, у меня тоже немножко того, не хватает… – снова поставил ее в известность парень.
Юлька упрямо не замечала материальных трудностей пациента. Она воздела глаза к потолку и пела:
– Дальше – белье! Да не наволочки с простыней, а нательное! Вам, кстати, надо особенно дорогое, потому что такое убогое сырье, я ваше тело имею в виду, его надо хоть чем-то скрасить!