Под южным солнцем
Шрифт:
Единственное, о чем сожалела Наталья, шагая одна по тенистой площади, так это о том, что рядом не было Беллы. Ей очень хотелось взять с собой собачку, но щенок был еще слишком мал, чтобы бегать по улицам, и, кроме того, если бы Катерина увидела, что она берет с собой Беллу, то сразу бы поняла, что сестра не собирается на занятия музыкой.
Немного нервничая, Наталья приблизилась к кофейне. Здесь с чашкой кофе она могла сидеть весь день, слушая волнующие разговоры о том, что скоро все южные славяне объединятся в могущественную империю под названием
Наталья открыла дверь «Золотого осетра» и вдохнула запах кофе, табачного дыма и сливовицы.
— А вот и она! — воскликнул Неджелко Кабринович, увидев вошедшую девушку. — Пододвиньте-ка еще один стул и закажите чашку кофе, — сказал он, обращаясь к своим товарищам.
Она пробралась сквозь толпу к своим друзьям, расположившимся за столиком в углу, и приветливо им улыбнулась, не замечая быстрых многозначительных взглядов, которыми те обменялись, прежде чем она села.
— Рад, что ты смогла сегодня прийти, — сказал Гаврило, вставая. — Я собираюсь уехать на несколько дней вместе с Неджелко и Трифко, и мне хотелось известить тебя об этом.
Тщедушный Трифко Грабец слегка кивнул, подтверждая эти слова. Он был очень серьезным, и Наталья всегда испытывала неловкость в его присутствии. Хотя Трифко никогда не выказывал своего отношения к ней, она была уверена, что он не одобрял ее участия в их разговорах.
— Трифко вообще недолюбливает женщин, — сказал однажды Неджелко с улыбкой. — Он считает, что они отвлекают мужчин от главной цели — освобождения Боснии от австрийцев.
— А куда вы едете? — спросила Наталья Гаврило. — Это задание организации? Вас посылают с каким-то поручением?
Он улыбнулся ей мягкой, почти застенчивой улыбкой.
— Это связано.., с учебной подготовкой, — сказал он, затем быстро отвернулся и закашлялся.
Наталья нахмурилась. Гаврило и Трифко постоянно кашляли, и в прошлый раз она принесла им таблетки, которые ей удалось найти.
— Вам надо показаться врачу, Гаврило, — сказала она.
— А как он оплатит счет? — спросил Трифко с сарказмом в голосе.
Наталья покраснела. Ей ужасно не нравилось, когда кто-то подчеркивал разницу в общественном положении между ней и ее друзьями. Она очень гордилась тем, что принадлежит к семье Карагеоргиевичей, но иногда в присутствии студентов испытывала неловкость, стесняясь своего благополучия.
— Не обращай внимания на Трифко, — сказал Неджелко с улыбкой. — Лучше расскажи, удалось ли тебе поговорить с князем Александром.
Трифко и Гаврило придвинули свои стулья поближе к столу, внимательно глядя на нее.
Наталья забыла о своем смущении и торжественно заявила:
— Князь Александр с нами всем сердцем, разумом и душой.
— А как насчет дела? — спросил Трифко. — Будет ли он с нами, когда придет время действовать?
— Успокойся, — резко сказал Гаврило и улыбнулся Наталье. — Трифко хочет знать, готов ли князь с нами встретиться?
Наталья заерзала на стуле. Александр сказал, что она может передать своим друзьям-студентам: если они
— В кофейне? — спросил он ее с удивлением. — Не смеши меня, Наталья. Подумай только, какое внимание я привлеку, появившись в кофейне.
— Со встречей возникли затруднения, — уклончиво сказала Наталья. — Его могут узнать и тогда…
— Я так и знал! — Трифко раздраженно стукнул кулаком по столу. — Князь Александр не намерен открыто нас поддерживать! Когда дело дойдет до военных действий ради создания объединенного государства южных славян, он и его отец не шевельнут и пальцем, как когда-то Обренович!
— Нет, они не такие, — сказал Гаврило с явным раздражением.
Трифко скрестил руки на груди и поджал губы. Наступила напряженная тишина.
Гаврило снова улыбнулся Наталье, на этот раз с извиняющимся видом.
— Не обращай внимания на Трифко. Он с похмелья и не рад, что ему придется ехать в Боснию.
Наталья продолжала молчать с каменным выражением лица.
Трифко и не думал извиняться за свою резкость, а она не имела ни малейшего желания его прощать.
— Проклятые Габсбурги, — воскликнул Неджелко, пытаясь сменить тему разговора. — За их ниспровержение! — Он поднял чашку с кофе, словно это было вино.
Все засмеялись, даже Трифко, и неприязнь Натальи к нему исчезла. Атмосфера вновь стала дружеской.
— Вы сможете повидаться со своими семьями в Боснии? — спросила она.
Улыбка исчезла с лица Неджелко.
— Возможно, Гаврило и Трифко увидятся с родными, — сказал он, — а я вряд ли.
Внезапно Неджелко показался Наталье очень юным и ранимым.
— Почему? — удивленно спросила она. Трудно было представить, как можно, находясь долгие месяцы вдали от своей семьи, не воспользоваться случаем и не встретиться с родственниками.
— Отец Неджелко служит в австрийской тайной полиции, — сухо сказал Трифко.
— Извини. — Потрясенная Наталья широко раскрыла глаза от изумления. — Я не знала…
— Неудивительно. — Неджелко философски пожал своими узкими плечами. — Старый козел…
Гаврило предупреждающе кашлянул.
— ..однажды запер меня на три дня за то, что я ему нагрубил. Бог знает, что бы сделал отец, узнай он о моем участии в деятельности…
Гаврило снова кашлянул, на этот раз еще громче.
— ..славянской националистической организации.
— Я тоже вряд ли увижусь со своим отцом, — мрачно сказал Трифко.
Никто не проронил ни звука. Отец Трифко был православным священником и не общался с сыном с тех пор, как мальчишку выгнали из школы за то, что тот ударил учителя, стремившегося внушить классу симпатии к Австро-Венгрии.
— А я попытаюсь встретиться с семьей, если смогу, — тихо сказал Гаврило странным тоном, — но думаю, мне это не удастся. — Он немного помолчал, затем спросил:
— Ты сможешь еще раз увидеться с князем Александром, Наталья?