Под знаком Дарго
Шрифт:
– Просто стараюсь быть похожим на такого великого бизнесмена, как вы, – ответил я, отдавая Бергису зажигалку.
Утром Сандрус со своим другом и одной из танцовщиц отправились на ярмарку за покупками. Появление людей довольно прижимистого хозяина театральной школы в купеческих рядах само по себе было фактом из ряда вон выходящим и еще больше закрутило интригу, запущенную вчера вечером среди подростков… А когда они начали тратить направо и налево полученные вчера деньги, торговый люд окончательно уверился, что у Бергиса затеваются грандиозные перемены. К тому моменту, когда троица заканчивала обход базара, обвешанной товаром процессии
Первая цель была достигнута. Слухи о представлении с необычными участниками стали основной темой дня, обсуждаемой на ярмарке, а это означало, что к вечеру новость будет известна всему городу.
Разномастные доспехи мы выкрасили в разные цвета и выставили на солнце для просушки. Протрезвевших бродяг и других учеников школы собрали на арене. К счастью, среди них оказался бывший цирюльник. Я отвел его в сторону и дал две монеты:
– Через два часа этих ребят не должна узнать родная мама, и чтобы среди них не было двух одинаковых. За каждое лицо, вызывающее ужас, получишь еще монету.
Стимул, помноженный на талант мастера, сделал из бородатых оборванцев монстров невиданной красоты. Дрожь пробирала от одного их внешнего вида. Для придания особой выразительности своим подопечным цирюльник использовал не только бритву и ножницы. Яркие узоры цветными красками на лице добавляли эксклюзивной стрижке своеобразный колорит.
«Оркестр» увеличили в три раза. Музыкант привел еще двоих друзей со струнным и ударным инструментом. Ребята оказались толковыми и быстро сумели сочинить несколько задорных мелодий по моим простеньким интерпретациям.
Труднее было с девушками. Раздеваться в танце они считали неудобным и абсолютно незрелищным. После длительных убеждений позвал музыкантов и попросил исполнить одну из разученных мелодий. Двигаться под музыку я кое-как умел, а тут постарался делать это с максимальной эротичностью, несмотря на сковывающую движения цепь. В ходе танца одежды на мне оставалось все меньше и меньше, а когда дошел до плавок, остановил музыку.
– Теперь понятно? – спросил я, застегивая брюки.
Заинтересованные взгляды исполнительниц говорили сами за себя. После паузы девушки закивали.
– Тогда репетируйте, вечером проверю.
Оставалось самое главное. Необходимо было придать новому облику бойцов соответствующее содержание. Для этой цели я отобрал шестерых наиболее ловких парней. Разучили с ними самые доступные приемы, которые не столь действенны в драке, но весьма эффектны с точки зрения стороннего наблюдателя. Для достижения большей напряженности поединка заставил учеников издавать крики при каждом ударе и отправил их отрабатывать движения неподалеку от девушек.
Дошла очередь до воинов с оружием, которые, согласно сценарию, должны будут разыграть кровавое сражение. Два крепыша, мутузившие вчера друг друга на сцене, облачились в деревянные доспехи. Вооружившись короткими тупыми мечами и большими прямоугольными щитами, они представляли собой довольно внушительное зрелище. Каждому из них было дано четкое указание, когда и какой удар наносить.
По моей просьбе в городе нашли художника, который являлся дальним родственником хозяина школы. Пять монет ему пообещали за оформление афиши и десять – за молчание
Музыка, крики, гулкие удары тупого железа по дереву слились в невообразимую какофонию звуков, наполнивших пустой зрительный зал. Отголоски этого шума доносились за пределы театральной школы, где уже собралась толпа зевак, громко высказывающих самые невероятные предположения по поводу происходящего.
– Там их больше сотни, – восторженно сообщил Сандрус, – к нам на представления обычно гораздо меньше приходит.
– Значит, все идет как надо.
Весь день никто из персонала не имел права покидать территорию школы. По строгому указанию хозяина охранники зорко следили за этим, а также за тем, чтобы на территорию его владений не пробрался ни один из чрезмерно любопытных местных жителей. К вечеру в городе говорили только об одном событии – завтрашнем представлении в школе Бергиса.
Когда солнце близилось к закату, провели генеральную репетицию для главного зрителя. Хозяин занял место напротив основного выхода на круговую арену. К этому времени все роли были расписаны, я только упустил из виду ведущего. Поэтому обязанности конферансье пришлось возложить на себя. Гремя цепями, выдвинулся ближе к центру круговой площадки и произнес:
– Уважаемая публика! Из дальних уголков Долины проклятых звонарей для вашей утехи мы доставили самых свирепых бойцов. Встречайте! Ужас бескрайних полей и дремучих лесов – Громовой Удар.
Легким движением руки я подал сигнал оркестру, и под бравый марш на арену вышел обритый наголо воин с бородой из трех, торчащих в разные стороны клоков волос. Лицо и руки его были разрисованы молниями разных цветов. Меховой костюм добавлял объема крупному телосложению, а круглый щит и мощная палица с тремя стальными ежами на цепях завершали устрашающую композицию. Два худых и невысоких паренька робко шествовали за гигантом, неся большой металлический щит. Воин остановился на середине круга. Оркестр затих, и в наступившей тишине стальные наконечники грозного оружия с оглушительным грохотом врезались в щит. Конечно, ассистенты не удержались на ногах, что подчеркнуло силу и мощь произведенного удара.
Приблизительно с таким же театральным эффектом на сцене появились: Железный Кулак, Разящий Клинок, Дыхание Смерти, Черная Молния и Каменный Лоб. Каждый поражал своей прической, костюмом и вооружением, каждый при выходе что-нибудь ломал для демонстрации недюжинных способностей. Не важно, что все это было сломано заранее и могло рассыпаться от легкого прикосновения, главное – как это смотрелось. К концу первого номера программы в центре арены валялись разбитые доски, расколотые камни, сломанное оружие и разорванные цепи.
Снова заиграла музыка, и тяжелой походкой грозные воины покинули арену.
– Пока мужчины готовятся, Энталь – Розовые Щечки представит на ваш суд свой новый танец.
Зазвучала нежная мелодия, и на площадку, словно яркокрылая бабочка, выпорхнула стройная девушка. Плавные, ритмичные движения в такт музыкальным аккордам завораживали. Танцовщица легко кружилась по сцене, и создавалось впечатление, будто налетающий ветер один за другим срывает с нее предметы одежды из полупрозрачной ткани. Талант у танцовщицы определенно был, она настолько вошла в образ, что, теряя очередную часть туалета, делала удивленное лицо и даже пыталась подобрать случайно утерянную вещь, но, увлеченная невидимым ветром, снова продолжала танец, пока не осталась в одном трико.