Под знаком Вовки
Шрифт:
После того денника в их общении появилась двусмысленность, повис тяжелый такой чувственный запашок. Именно тяжелый, потому что не ко времени. А еще он будто давил. Давил!
– Послушай, Саша, - начал деловым тоном Фаттахов, - я тут подумал - ты же общаешься с родителями Ильи?
– Да, общаюсь, конечно, - удивилась Саша, - заезжала летом и созваниваемся мы часто.
– Просто подумал… как у них дела вообще после такого? А здоровье? Или может они в чем-то нуждаются?
– не давал ей Сергей отвести взгляд, демонстрируя изо всех сил самую искреннюю заинтересованность в судьбе Вовкиных деда с бабкой. Саша все-таки отвлеклась на лепет сына, а потом подняла
– Там сложно. Я могу и хочу помочь им, а они в этом нуждаются, конечно… Все мы в чем-то нуждаемся. Они не представляют себе, сколько мы с Ильей заработали, но это знаю я… И я готова, а им бы нужен новый дом. Не особняк, а простой дом с приусадебным участком. Но там сложно… - повторила она, - они очень инертны. Это не лень, а такой характер. Илья немного тоже… ну, в общем – они, скорее всего, просто отдадут деньги дочери. Они всегда идут по самому простому пути, не требующему усилий – любых. А я хотела бы, чтобы им самим что-то досталось, чтобы пожили хоть в конце, но…
– И от этого тоже неприятно… висит этот долг, да? – задумчиво кивнул Сергей.
– Это понятно, что висит. Я так пока и не придумала – как и что сделаю. А к чему разговор?
– Просто тема всплыла… и пришло в голову. Мы-то с братьями как раз особняк родителям отгрохали. Ну, там так принято – восточный колорит, позолота… нужно, чтобы люди видели, что дети их уважают. И мы тоже не откупились деньгами, Саша, а сделали полноценный подарок, раз уж… Наняли хорошую бригаду, заказали проект, докупили участок. Так можно сделать и для родителей Ильи. А там уж пускай решают – себе или дочери, дальше не твоя печаль. Могу помочь с заказом, проектом, организацией. Это просто деньги, всем будет руководить один надежный человек. Ты рискуешь не угодить, так что пусть контачит со стариками напрямую. Обрисуй бюджет, но жестко, Саша. Жестко. Сама понимаешь.
Саша хлопнула глазами, задумалась…
– Опять я буду обязана? – улыбнулась печально.
– Ничем ты не обязана. Я что- кирпичи собираюсь таскать? Выведу тебя на человека и все.
Вывел. Знал, что дело сдвинулось. А сам пахал, хватаясь за любую работу. От Саши держался подальше. Если и виделись, то во дворе, во время их прогулок. И еще один вопрос он поднял:
– Ты, кажется, заикнулась как-то, что многим мне обязана…
Саша замерла и сдвинула брови.
– Если Смарт тебе дорог, то просто купи себе машину для трассы, вернее – для любых поездок на расстояние. Это даже не просьба, я настаиваю. Ты в состоянии по деньгам, но я могу сделать это сам… Не пыли, Саша – подумай о ребенке! Ты поступила безответственно в той поездке, прими это.
Сергей сам чувствовал, что роет себе яму. То, что он хотел – продолжить общение в прежнем духе, уже не получалось. В том числе у него не получалось. Он все испортил тем своим срывом. Они колоссально отдалились и продолжали отдаляться. Она радовалась, увидев его, но стоило взглянуть чуть не так или не туда… и Саша закрывалась. Разговор становился напряженным и неловким.
А взгляды контролировать не получалось. Направленность – еще как-то, но не их выражение.
В феврале Саша собралась выходить на работу – когда Вовке будет два с половиной и откроют ясельную группу. Они вместе ходили смотреть помещение – на высшем уровне все. И даже с огромным экраном в проекте, на котором будут транслироваться короткие развивающие программы согласно возрасту.
Саша сейчас сама работала дома над пакетом таких развивашек для малышей – обучающих речи. И Поля в
Тестировать готовую программу, как и положено, должны были педагоги и психологи, а потом ее собирались запустить в режиме Freeware, то есть бесплатно и в свободное пользование.
Оба – и Фаттахов, и Саша, провалились в свою работу, как в бездонную яму или спасение от каждый раз нависающей над ними неловкости. Проще и легче было не видеться совсем.
А перед Новым годом ему сделали сумасшедшее просто предложение…
В Калининграде, в одном из подзамковых помещений еще с советских времен существовал полигон для специального подразделения военных пловцов-диверсантов. Затопленные и полузатопленные многоэтажные ходы и бункеры были замечательной базой для тренировок. Но со временем все там стало разрушаться и даже не буквально – немцы всегда строили на совесть, а в смысле обеспечения безопасности. Весь полигон планировалось сделать под «умный дом». Должна была получиться идеально контролируемая система – надежная и долгоиграющая тоже. Поэтому хотели привлечь самые передовые наработки и технологии. Фаттахову предложили эту работу возглавить.
И это было бы идеально, гадство! Если бы он подхватил с собой и Сашку с Вовкой. Там, он был уверен, его ждало комфортное жилье, хорошие деньги, а еще Балтика. Он был там и помнил Куршскую косу: озеро Лебедь и Танцующий лес, чистый песок и заросли, в которых живут косули, лоси, кабаны и лисы… Помнил старинные крепости, бастионы и музей Янтаря, тихие зеленые улицы… Музей Мирового океана и легендарную Буки у пирса…
А Саша радостно вспыхивала ему навстречу и сразу же прятала глаза. Мялась. Он больше молчал.
И Фаттахов опять сорвался к Буту. Зачем – сам пока не знал.
– Сегодня работаете психологом, Лев Геннадьевич, - категорично заявил он, ввалившись в квартиру: - Мне просто больше некуда.
– Верю. Плохо выглядите, Сережа, - внимательно рассматривал старик ввалившиеся глазницы и еще сильнее обострившиеся скулы мужчины.
– Что-то случилось?
– На первый взгляд ничего конкретного, - нервно усмехнулся Сергей, – а на деле – полный крах. Я мучаюсь, она страдает… Девочка вся в своей лебединой верности, в возвышенном. А я в животном режиме - смотрю на нее и вижу, как брать буду, где и сколько раз. Красиво и чинно уже не получается, Саша нужна мне, как женщина. И я очень боюсь, что скоро станет уже неважно – она или любая другая. Кулак уже болит, хрен отваливается… я постоянно на чертовой нерве! Вот, собственно, и все, что я хотел… - с облегчением выдохнул он и улыбнулся.
– Уезжаю. Скоро она выйдет на работу и видеть ее каждый день и даже не раз - я не смогу. Сейчас я точно, как животное. К сожалению, - опять усмехнулся он.
– И темперамент не на вашей стороне, - понимающе кивнул старик.
– Байки! Отец у меня славянин, только мама – турчанка. А в этой ситуации любой темперамент…
– Татарка…
– Нет. Когда-нибудь расскажу, не та это история…
– Ну… что же? Вы окончательно решили, Сережа?
– Вот сейчас – окончательно. Вы говорили, психологи у нас палачи? Так вот я для нее – сплошная пытка. К вине перед мужем еще и та, что передо мной - прицепом! Вы не видели нас вдвоем – это уже невыносимо. Постель все исправила бы, но не брать же ее силой? И я срываюсь на людях, выдержка летит к чертям. Нужно бежать. А то побежит она, а куда ей с ребенком?