Под Знаменем Империи, Том II
Шрифт:
Из смрадной глотки выстреливает длинный язык, но демон-Лорд отлетает назад, взрыхляя багровую землю нижними конечностями. Ему совершенно не удаётся дотянуться до Императора. Чтобы остановиться, исполин вонзает хвост в землю, и рядом с пагодой появляется ещё одно небольшая трещина.
— Гораздо дольше, отродье подземного мира, чем тебе и твоим мелким выродкам! — одним взмахом руки Император разрубает пополам горстку Стражей, подбирающихся к пагоде сбоку.
Они сходятся, подобно двум стихийным бедствиям.
Золотой клинок Альдавиана сверкает молнией, рассекая воздух с невероятной скоростью. Он то парирует мощные атаки врага,
Остатки нашего отряда под руководством Текору делятся на несколько групп.
— Ну что, я говорил, Р… Зено? — кричит он довольно, но запинается на моём имени, едва не сболтнув лишнего. — Что теперь скажешь?
Сейчас мне меньше всего хочется обсуждать эту тему. Надо действовать.
— Лейтенант, — обращаюсь я к нему по званию, соблюдая субординацию, — давайте покончим с этим. Нечего тут стоять.
— Вперёд, наша главная задача — уничтожить обелиски! — гремит лучник.
Несколько израненных бойцов остаются на месте, прикрытые стеной света, а мы расходимся, но я, да и остальные с трудом можем оторвать взгляд от Императора. Каждый его удар вызывает всплеск ослепительной, неистовой энергии. Его духовна энергия находится на каком-то запредельном уровне, но на нас она действует ободряюще и вдохновляюще, а каждое слово отзывается в самом сердце!
Помимо Ки я улавливаю бушующую жизненную энергию. Не верится, что один человек может обладать такими запасами. Кроме неё вижу сотни узловых точек в теле Альдавиана, а его меридианы шириной могут соперничать с моими конечностями. В нём словно спрятан целый город, по силе концентрации сравнимый со знатным районом столицы. Невероятно!.. Это следствие его долгой жизни или поглощения чужих жизней?..
Добравшись до первого монолита, моя четвёрка выстраивается в круг. Один из гвардейцев спешно чертит формацию под парящим куском породы. Я специально становлюсь так, чтобы видеть Императора. Моя задача — вливать Ки, что вполне позволяет параллельно занимать иным делом.
Раскидывая других трупоедов, к Императору стремительно приближается ещё один долговязый уродец, Ловчий. Его конечности вытянуты, а из рук вырастают лезвия. Он меньше драконоподобного Лорда, но гораздо проворнее и быстрее, а силой ударов ничуть не уступает. Даже вдвоём они не могут потеснить Альдавиана. Он стоит непреклонно, подобно утёсу, встречающему лёгкий ветерок. Каждый его удар отбрасывает демонов, не давая им прорваться к нам.
В цирконовых глазах Императора, на миг я вижу печаль, прежде чем он уходит в смертельную пляску битвы. Что это было?.. Сейчас, он показался мне самым человечным из людей.
Падает ещё несколько уже активных монолитов. Остаются только обычные. Мы перемещаемся, тратя некоторое время на приблизившихся демонов.
— Держать строй до последнего! — зычно разносится
От его слов даже израненные воины поднимаются, и это не просто красивый оборот. Духовная энергия государя обладает лёгким исцеляющим эффектом. Благодаря ей кровь останавливается, а рваные лоскуты мяса стремятся сплестись обратно.
Пришедшие в себя соратники не сходят с места, но начинают помогать остальным, используя дальнобойные техники и прикрывая нас из луков. Спутники Императора оттесняют мелочь, давая нам пространство для манёвра, но несколько демонов устремляются к раненым. Сильные и быстрые, они стремительно сокращают дистанцию. Я жестом показываю Текору на опасность. Он оборачивается, но Император оказывается быстрее. Вскинув руку, он посылает в демонов ослепительный луч света.
В этот миг четырёхногий Лорд встаёт на дыбы и обрушивает на землю своё массивную секиру. Волна тёмной, всепожирающей энергии, взрыхляя землю, несётся на конных гвардейцев. Те разворачиваются, и перед ними вздымаются защитные барьеры, но их сила уступает валу разрушительной тьмы. Энергия сметает их один за другим. И в этот момент перед атакой возникает Император. Его меч вспыхивает, заливая окрестности ярким светом, и одним ударом он отправляет вражеский снаряд обратно в полчища демонов. Всепоглощающая тьма не щадит ни своих, ни чужих.
Быстроногий Лорд, воспользовавшись моментом, размашистым взмахом рассекает шею духовному жеребцу. Кровь фонтаном бьёт из смертельной раны, но могучий скакун ещё рефлекторно делает несколько шагов, прежде чем рухнуть наземь, мучительно заржав. Алые пузыри вспухают возле его ноздрей, и багровая река растекается во все стороны.
Альдавиан мигом возникает рядом и двумя ударами добивает верного коня. Один точный укол в сердце, второй разрубает позвоночник. Животное уже не спасти, так пусть хоть не мучается.
— Ты сослужил мне отличную службу, верный друг, — произносит он, и аура Альдавиана вспыхивает с новой силой.
Один могучий взмах руки порождает новую волну света. Яркая вспышка взмывает до небес, к самой вершине пагоды. Волна раскатывается во все стороны, но шустрый Лорд-трупоезд уходит с её пути. Второй демон пытается остановить её, выставив топор, но то не выдерживает чудовищной мощи и начинает разлагаться. Чёрный металл трескается и рассыпается на куски.
На теле демона появляется огромная незаживающая рана.
— Поднажмите, осталось совсем чуть-чуть! — подбадривает Император, вновь схлестнувшись с врагами.
Он наносит им ошеломительный урон. Лишившись коня, он словно сбросил все ограничения. Теперь он подобен вспышке солнца, мелькающей по полю боя. Быстроногий Лорд ещё поспевает за ним, но гигант безнадёжно отстаёт. На его туше появляются всё новые раны, а регенерация не успевает с ними справляться.
Мы мчимся к последним обелискам, работа почти завершена. Альдавиан кажется вездесущим — он успевает и удерживать вражеских предводителей, и наносить им сокрушительные удары, время от времени смещаясь к самым сложным участкам обороны. Всё больше могучих демонов стекается к пагоде. Император оказывает помощь везде, где только можно, и теснит врага. Четвероногий Лорд падает замертво — его разрубленный до крестца корпус раскрывается на две части, как бутон цветка, являя совсем не благоухающее нутро. В живых остаётся лишь шустрый, но и тот резко отступает.