Подари мне горы!
Шрифт:
Бардалф, остановившись за дверью гостиной вместе с Энди, слышал весь разговор Дженнифер со своим сыном. И он еще раз убедился, что не представляет себе жизни без Уилла. И без Дженнифер.
— Да, понимаю, — прозвучал ответ его сына на ее вопрос.
Он откинул назад голову и с глубоким удовлетворением вдохнул полной грудью воздух. Все, что сказала Дженнифер его сыну, вызывало в нем чувство огромной благодарности к ней. Она была по-настоящему чуткой, нежной, любящей женщиной…
— Может быть, теперь есть смысл пригласить к нашей беседе
— Угу, — буркнул Уилл.
— Бардалф, — крикнула она, — ты здесь?
Он не мог сдвинуться с места. Стоял как вкопанный. Потому что понял, насколько был влюблен в нее. Настолько, что его легкие, казалось, перестали дышать, а сердце остановилось.
И он понял также, насколько был слеп в жизни, отвергая эту женщину ради своей личной свободы, помышляя держать ее при себе как любовницу, как канарейку в клетке, а не как жену.
— Бардалф, — раздался снова ее голос, и Энди дернул мужчину за рукав.
Нет, Дженнифер совсем не была похожа на Изабеллу. Она никогда не заманит его в западню. Всегда будет уважать его мужскую свободу… И вдруг Бардалф почувствовал, что не очень-то и нуждается в этой свободе. Он нуждался в другом: в этой женщине, в том, чтобы постоянно быть около нее, жить с ней в этом особняке, готовить вместе завтрак, помогать ребятам выполнять домашнее задание, совершать с ними прогулки по горам и долинам, осуществить перепланировку сада… Но все это и многое другое делать вместе с Дженнифер! С этой женщиной, которая запала в его сердце, чтобы он любил ее. И чтобы она любила его! Наконец, словно впервые услышав голос Дженнифер, он открыл дверь гостиной и подошел к ней и Уиллу.
— Па, привет! — с надрывом в голосе воскликнул мальчик и бросился к нему в объятия. — Извини, что я так повел себя. Дженнифер на многое раскрыла мне глаза, и я ей искренне благодарен. У меня есть ты, и это самое важное. А теперь у нас есть еще и Энди, и Дженнифер. Она именно такая, какой я всегда представлял свою маму.
— Сын, ты такой грязный!.. Да и Энди тоже. Вы что, купались в этом Подгорном болоте?
Мальчишки рассмеялись. Потом Уилл поцеловал Бардалфа и сказал:
— Я обожаю тебя, па.
— Я тоже, сынок.
Через минуту оба подростка унеслись на второй этаж, быстро разделись и наперегонки помчались в душ.
— Бардалф, — окликнула его Дженнифер.
— Дженнифер, — смущенно сказал он, усаживаясь с ней рядом на диван. — Я должен извиниться перед тобой.
— За что? — пробормотала она.
— За свой приезд сюда.
На глаза у него навернулись слезы, и он не смог сдержать их — они потекли тоненькими ручейками по щекам. Все его усилия побороть этот всплеск эмоций оказались тщетными. Привычная железная воля не помогла. А ведь он будет так нуждаться в ней в ближайшие дни, недели, месяцы…
— Почему ты извиняешься за свой приезд?
— Если бы я не приехал…
— То я по-прежнему оставалась бы мышкой, — сказала она. — И не устроилась бы на такую прекрасную работу. А Энди так
— Ну хорошо. По крайней мере хоть какие-то положительные результаты от моего приезда есть, и это уже радует, — буркнул он.
Дженнифер видела, что в нем происходит какая-то внутренняя борьба, что в голове его царит, может быть, какая-то неразбериха, и ей хотелось помочь ему, хотелось откровенно поговорить с ним обо всем, но что-то сдержало ее, и она не произнесла ни слова. Терпение и еще раз терпение, сказала она себе, и все будет хорошо. Все образуется.
— Думаю, для всех нас будет лучше, — сказал Бардалф, — если я, погостив здесь какое-то приемлемое для обеих сторон время, уеду. А вы с Энди останетесь в особняке и будете жить, как прежде.
Дженнифер долго смотрела на него, а затем с улыбкой произнесла:
— Если дело поворачивается так, то… могу ли я сдавать комнату или комнаты?
— Сдавать? — Он мрачно задумался. — А почему же нет? Ведь особняк будет в твоем распоряжении.
— А если, — тихо сказала она, идя ва-банк, — если… я влюблюсь? Ты не будешь против, чтобы в «Монтрозском углу» поселился мой любовник?
Он нервно закусил нижнюю губу и, едва сдерживая себя, процедил сквозь зубы:
— Твой дом — твое решение.
Он был явно растерян и расстроен. И она моментально поняла это.
— В таком случае, — Дженнифер прижалась к нему теснее, — когда ты переедешь ко мне?
На мгновение Бардалф будто превратился в глухонемого. Он не произнес ни единого звука, не пошевельнул ни единым мускулом. И больше походил на ледяную статую, чем на живого человека. Спустя минуту наконец раздался шепот:
— Что ты… сказала?
— Что я люблю тебя! — Ее пальцы вонзились в его вьющиеся иссиня-черные волосы. — И думаю, что ты тоже любишь меня! И я хочу быть с тобой! Мне не важно, сколько времени мы проживем вместе. Я не хочу ущемлять твоей свободы…
Его губы впились в ее губы, и между поцелуями полились самые нежные слова о любви, блаженстве и счастье. Он говорил ей о том, что хотел бы остаться с ней вместе до конца жизни.
— Ты для меня означаешь все, — ласково твердил Бардалф, обнимая Дженнифер и не отрывая взгляда от ее небесно-голубых глаз. — Я не могу представить свою жизнь без тебя. С тобой она наполняется смыслом, покоем и радостью. Любовью к тебе проникнута каждая частичка моей души и тела. Я восторгаюсь тобой, Дженнифер. Преклоняюсь перед тобой.
— Ух ты! У меня появилась мама! — раздался позади них торжествующий голос Уилла.
— А у меня папа! — воскликнул вслед за ним Энди.
Взрослые переглянулись между собой, и Дженнифер шутливо произнесла:
— А у нас появились добровольцы-бойскауты.
— Думаю, нам надо накормить наших любопытных следопытов ужином и побыстрее отправить спать, — сказал Бардалф. — А затем мы устроим для себя небольшую вечеринку.
— У-у-у! — загудели оба подростка, облачившиеся после душа в банные полотенца.