Подари мне поцелуй
Шрифт:
— Ты очень забавный. — Дайан нежно прикоснулась к его руке.
— Странно, другой бы на моем месте воспринял это как личное оскорбление, но я понимаю, что это комплимент.
— Да, ты прав. Я считаю, что нет ничего зазорного в том, чтобы быть забавным. Если мне легко и весело с человеком, почему это не назвать забавой?
— Я и не думал обижаться, можешь не оправдываться.
Дайан улыбнулась.
— Хорошо, не буду.
И тут с неба упали первые крупные капли. Солнце так сильно нагрело асфальт,
— Кажется, мы все же не успели, — произнесла Дайан.
— Тогда придется помокнуть.
— А день так хорошо начинался! — с грустью сказала она.
— Ты не любишь ливень?
— Нет. Я вообще не люблю дождь.
— Неужели в детстве ты никогда не бегала босиком по лужам под проливным дождем?
— Да ты что! Я с трудом вспоминаю теплые и солнечные дни, а ты говоришь про беготню по лужам, да еще и босиком!
— Да, тяжелое и неинтересное у тебя было детство!
— Ну, не такое уж и тяжелое и неинтересное. Зато мы постоянно играли в снежки!
— То-то я смотрю, ты такая бледная! Снежная Королева!
— Не дразнись! У меня действительно очень светлая кожа, но это только из-за того, что я рыжая. И на Снежную Королеву я ничуть не похожа!
— Но в моем сердце осколок из-за тебя.
— Обратись к врачу. Нынешняя медицина творит чудеса! А уж какой-то осколок вынуть из сердца сейчас вообще не проблема!
— Ты жестокая.
— Как говорит уже упоминавшаяся нами в разговоре особа, не я такая — жизнь такая.
— Знаешь, Дайан, мне кажется, что нам уже не стоит бежать.
— Почему? — удивилась она.
— Мы уже настолько вымокли, что, если даже полетим, суше не станем. А ты сможешь наслаждаться прогулкой под дождем.
— Ну смотри, если я заболею, объясняться с Эдгаром и главным будешь сам, — пригрозила ему Дайан.
— Договорились! Кстати, как тебе главный режиссер?
Всю оставшуюся дорогу до дома Дайан они говорили о новостях театральной жизни и всяких пустяках. Дайан казалось, что Эдам очень изменился с их последнего разговора. Но Дайан начинала подозревать, что она просто не знала его, как не знала и Итена. Может быть, если бы она потрудилась получше присмотреться к людям, рядом с которыми жила столько лет и которых считала своими друзьями, ее жизнь сложилась бы иначе. Но Дайан постаралась выкинуть из головы эти мысли. Ей было хорошо и свободно рядом с Эдамом, а разве лучшего можно пожелать для случайно появившегося выходного дня?
Когда они вошли в квартиру Дайан, в прихожей вокруг них сразу же образовались лужицы воды. Дайан весело рассмеялась.
— Мы, кажется, принесли дождь с собой!
— Я надеюсь только, что он не прольется на твоих соседей.
— Ну, вряд ли мы с тобой насобирали столько воды. Проходи в ванную, я сейчас дам тебе полотенце.
—
— Но ты же весь мокрый!
— Ну и что! Можно подумать, что, если я высохну у тебя, дождь меня не промочит снова!
— Ты можешь обсохнуть у меня и вызвать такси. Тогда тебе не придется брести под дождем, а мне потом ходить навещать тебя в больницу.
— Нет, Дайан, я все же пойду. Спасибо тебе за заботу. Но, понимаешь, я должен сегодня подумать, а для меня нет ничего лучше, чем прогулка под дождем.
— Эдам, это мальчишество!
— Может быть. Но мы уже решили, что сегодня — день чудачеств. Так что надо закончить его соответствующе.
— Я слишком давно тебя знаю, чтобы пытаться переубедить, — со вздохом сдалась Дайан.
— Вот и отлично. — Эдам сделал шаг к двери, но вдруг резко повернулся к Дайан.
— Что-то случилось? — с тревогой спросила она.
— Можно сказать и так, — хрипло ответил Эдам. — Тебе понравился сегодняшний день?
— Да, — Дайан улыбнулась, — очень понравился, ты просто подарил мне сказку.
— Тогда я прошу тебя, подари мне поцелуй.
Дайан помнила, что было с ней, когда Эдам насильно поцеловал ее в своем кабинете. Но, с другой стороны, она ведь тоже хотела этого, она весь день ждала, когда же он наконец решится коснуться ее губ. Так почему же она должна отказываться от того, чего ей так хочется?
Она подошла к Эдаму и обняла его. Он закрыл глаза, и губы их сблизились. И вновь Дайан показалось, будто земля уходит у нее из-под ног. Вновь Эдам был нетерпеливым и жадно целовал ее до боли в губах. Вновь Дайан показалось, что пройдет еще несколько секунд — и она умрет от охватившего ее счастья.
Они одновременно отпрянули друг от друга и некоторое время стояли молча — глядя глаза в глаза и тяжело дыша. Наконец Эдам оторвал от Дайан пристальный взгляд и, пошатываясь, будто был пьян, пошел прочь. Дайан стояла на пороге и смотрела, как уходит мужчина, который только что заставил ее забыть обо всем на свете.
— Эдам! — окликнула она его.
Он обернулся. В своем зелено-голубом мокром платье, которое прилипло к телу, Дайан напоминала лилию. Она была такой прекрасной, такой хрупкой и нежной, что Эдам понял: он никогда не уйдет от этой женщины.
Эдам бросился в объятия Дайан, и их губы слились в жарком поцелуе.
Дайан только и успела подумать, что надо закрыть входную дверь.
12
Дайан в последний раз в этом театральном сезоне играла Офелию. Она полюбила всем сердцем и свою героиню, и старый лондонский театр. Ей иногда казалось, что она уже много лет живет в Лондоне и играет в «Глобусе», а прошло всего полгода с того дня, когда в аэропорту ее встречал Эдгар.