Подари мне себя
Шрифт:
– Я могу войти?
– Я… – Она оглянулась, и Люку стало интересно, что она там прячет. Внутри его росло подозрение. Да, дом может быть обычным, ее одежда… нормальной, но ведь она все та же эксцентричная поп-принцесса, которую он видел раньше.
Хотя Люк прекрасно понимал, что не успешные открытия магазинов привели его в Вермонт. Это было нечто более глубокое, что-то инстинктивное. Он слишком хорошо понимал свое желание измениться, быть разным. Он пытался преобразовать свои магазины на протяжении почти десяти лет. И у него
– Могу я войти? – снова спросил он вежливо, и она прикусила губу, явно не в восторге от этого.
– Да, – наконец сказала она и отошла в сторону.
Люк шагнул через порог и оказался в прихожей с картинами на стенах и плетеным ковриком на полу. Очень странно, он этого никак не ожидал.
Девушка закрыла дверь и не спешила приглашать его пройти, а стояла, скрестив руки на груди.
– Как вы меня нашли?
– Это было не просто, должен заметить. – Аурелия просто исчезла с лица земли. Она не оставила никакого адреса, кроме арендованного когда-то пляжного домика в Беверли-Хиллз, никаких связей, так как ее агент и менеджер – оба больше не работали с ней.
– Ну? – В ее глазах полыхнул огонь.
– Я довольно неплохо владею компьютером и нашел упоминание о продаже вот этого домика от Юлии Шмидт. – Она покачала головой недоверчиво, а Люк попытался улыбнуться. – Аурелия Шмидт. Меня заинтересовала фамилия.
– Неплохо, Шерлок.
– Спасибо.
– Но я до сих пор не знаю, зачем вы здесь?
– Я бы хотел поговорить с вами. – Она выгнула бровь. – Это правда. И мне жаль, если я повел себя грубо.
– Разве дело только в вашем поведении? Ну, а я повела себя как будто у меня передоз, так что какое это имеет значение? – Она повернулась и прошла через темную и узкую гостиную, на стенах которой были выцветшие обои и фотографии, на кухню. Люк поймал себя на мысли, что ему хочется рассмотреть эти фото.
– И все же я виноват, – сказал он, стоя в дверях. Солнечный свет лился в комнату из окна, из которого открывался вид на заброшенный и заросший сад. Аурелия взяла кружку с кофе и сделала глоток. Ему она не предложила ничего.
– Я же сказала, это не имеет значения.
– На самом деле имеет. Если у вас есть проблемы со злоупотреблением психотропных веществ, мне нужно знать об этом. – Он не будет иметь дело с кем-то употребляющим наркотики. Больше он не окажется в такой ситуации.
– Нужно знать? – насмешливо произнесла она.
Аурелия держала кружку перед собой, как будто это был какой-то щит или, возможно, оружие. Люк остался стоять у дверей. Он не хотел, чтобы содержимое кружки вдруг полетело в его голову.
– Что еще вам нужно, Люк Брайант? – Ее глаза вспыхнули, и он напрягся.
– У меня есть к вам предложение, – спокойно произнес он. – Но сначала мне нужно узнать, есть ли у вас проблемы с употреблением психотропных средств. Любых.
– И вы мне поверите?
– Да.
– Хорошо. –
– Я уже сказал вам, у меня есть предложение. Бизнес-предложение.
– А вас волнует только бизнес?
Люк почувствовал раздражение. Он уже жалел о своем порыве приехать сюда.
– Достаточно. Или вы слушаете меня, или нет. Если вы заинтересованы в том, чтобы вернуться…
Аурелия обхватила кружку так сильно, что побелели костяшки ее пальцев.
– А кто вам сказал, что я заинтересована в этом?
– А зачем тогда вы приняли приглашение выступить в «Брайант»?
– Мне было скучно.
Люк пристально посмотрел на нее, увидел опасный блеск в глазах, дрожащий подбородок, плотно сжатые губы.
– Я не думаю, что это так, – тихо сказал он. – Слушайте, я вам все расскажу. Но сначала ответьте мне на один вопрос. Есть ли у вас…
– Проблемы с наркотиками? – закончила Аурелия устало. – Нет.
– Никогда не было?
– Нет.
– Тогда почему вы были без сознания в Нью-Йорке?
Выражение ее лица стало безразличным, а голос тихим.
– Я ничего не ела. Низкий уровень сахара в крови.
Люк заколебался. Она уверенно смотрела на него.
– Да уж, вы и правда мне верите.
– Признаюсь, я отношусь скептически к этому заявлению.
– Какая искренность.
– Я не буду связываться с наркотиками.
– Удивительно, – протянула она, – у нас есть что-то общее.
Он подумал о бульварной прессе, которая рассказывала о посещении Аурелией реабилитационного центра. Вспомнил фотографии с вечеринок с ее участием. Он должен развернуться и уйти отсюда. Девушка следила за выражением его лица, ее губы изогнулись в холодной улыбке, которую он так ненавидел.
– Итак, чего же вы хотите?
Чего он хотел? Такой простой вопрос, и так сложно ответить.
– Мне нужно, чтобы вы выступили при повторном открытии моих четырех магазинов.
Люк почувствовал, что она в шоке, хотя выражение ее лица не изменилось.
– Почему? – наконец спросила она. – Кажется, вы были не в восторге от того, как я пела на открытии вашего магазина в Нью-Йорке.
– Это правда, – согласился он. – Магазины очень важны для меня, и мне не особо нравилась идея с вашим выступлением.
– Спасибо, что все разъяснили.
– Но я передумал.
Аурелия закатила глаза.
– Мне радоваться?
– Открытие было хорошо принято…
– О да, я читала газеты. – В ее голосе слышалась горечь, и Люк почувствовал что-то вроде удовлетворения.
– Люди по-прежнему хотят вас видеть.
– Люди желают моего провала. Вот почему они приходят. – Она отвернулась, и Люк посмотрел на ее профиль.
– Я не хочу этого.
– Что? – Она повернулась к нему, удивление стерло надменность с ее лица. Сейчас она выглядела юной и невинной.