Подари мне сладкую смерть

Рябова Анастасия Анатольевна

— Зачем ты мне все это говоришь?

— Хочу отомстить своему сыну!

Дикий, безумный смех вырвался из моего горла. Я не верил, что Лейв поступил так со своим отцом. Сумасшедший старик, или сын?

— И как ты себе это представляешь? Я даже еле на ногах стою!

— А ты не обратил внимание, что тебя все реже и реже пытают. Тобой уже наигрались! А иначе не бросили бы сюда, списывая со счетов.

Я не знал, как отомщу, но терпеливо ждал своего часа. Я начал готовиться, планировать свою месть. Меня пока оставили в покое. А я этим пользовался: съедал все помои, что приносили сюда, как еду. Мое выздоровление подпитывала дикая ярость и боль. Я винил ярла во всем. Я ненавидел его,

проклинал. И жил, чтобы отомстить. Я представлял, как мой клинок войдет в его плоть, как его кровь хлынет из ран, как он издаст предсмертный вздох. И я улыбался. И даже всем демонам ада меня не остановить.

Глава 6

За три месяца до указанных событий. Страна Алакрион, город Миэлэр.

От лица императора Вескальда.

Сегодня я прибыл в столицу Алакриона — Миэлэр. Этот древний город поражал своей магией. Замок являл собой огромный храм мастерства, стиля и изящества. Даже мой дворец, на который я истратил невообразимую сумму золотых, не мог с ним сравниться. Казалось, что весь город, утопающий в зелени, и благоухании цветов, словно сошел со страниц библии, иллюстрирующих рай Я, великий император Лартиссов, завидовал. Мне даже в голову приходила мысль объявить Алакриону войну, и сделать город своей резиденций. Но было здесь еще одно сокровище, ради которого я проделал долгий и трудный путь.

Двое лакеев открыли мне дверь, а церемониймейстер объявил:

— Его величество император Лартиссов Вескальд, Хранитель мира и порядка.

Мне хотелось отбросить весь этот этикет и поцеловать ручку принцессы. Она стояла по правую сторону от брата и сияла, словно бриллиант среди камней. Хоть всю землю исходи и все миры, такой жемчужины не сыщешь. Принцесса Алакриона — красавица Джиннайна. Сначала я не верил молве и рассказам придворных. Но однажды мой посол привез ее портрет. С тех пор я влюбился в Джиннайну. Я произнес ее имя, представляя, как шептал бы ей на ушко признания в любви и комплименты, и, как смущенно она бы отводила глаза, заливаясь нежным румянцем. Не раз я мысленно рисовал, вместо танцующих рабынь, Джин. О, сколько раз я удовлетворял себя, лишь фантазируя о принцессе. С тех пор ни одна наложница не могла унять мой аппетит. Когда я узнал о бале в честь совершеннолетия, то еле удержался от того, чтобы не сесть на коня, да и ускакать к Джиннайне, бросив все дела, загнав лошадей, чтобы оказаться рядом. Я был так рад, что у меня появилась причина, хоть и незначительная, дабы увидеть ее.

И вот я стою посреди тронного зала, почтительно кланяюсь и преподношу свой подарок. Изумрудное сердце — ожерелье. Принцесса приседает в глубоком реверансе, а мне на ум приходят всякие пошлости.

Я лишь смотрю на ее серебристые волосы, собранные в высокую прическу, аккуратные пряди, подчеркивающие ее тонкую лебединую шейку, изумрудные глаза в оправе темных ресниц, на коралловые губки, на тяжело вздымающиеся овалы ее грудей и осиную талию. Она смотрит на меня и уголки ее губ приветливо растягиваются. И я сжимаю кулаки, чтобы не украсть Джиннайну, и не впиться в нежные уста, так сладко улыбавшиеся мне. Лишь ее брат грозно смотрел на меня. Его поза словно говорила: «Она принадлежит мне». Я улыбнулся, принимая его вызов. Еще посмотрим, кого она выберет. Я — император Лартиссов Вескальд, Хранитель мира — сделаю все для завоевания этого сокровища.

Я пригласил ее на танец. Принцесса не могла мне отказать, впрочем, как и всем остальным ухажерам. Джиннайна танцевала со мной, улыбалась и ни капельки не возражала тому, что я прижал ее чуть ближе. А я с ужасом понимал что танец не вечен. Мне так нравилось обнимать ее сексуальное тело, вдыхать ее аромат: свежий, словно ветер, и сладкий, как персик. Мои чресла

горели, и я сейчас же хотел сделать предложение руки и сердца, а потом утащить ее в свои апартаменты, и любить Джин. Безумно. Неистово. Страстно. А потом благодарить богов за этот подарок небес.

Но, увы, моим мечтам не суждено сбыться сегодня. А завтра… Завтра я попрошу ее руки.

Я оглядел зал в поисках «заменителя» своего сокровища. Дамы нескромно улыбались и строили глазки. Но мне приглянулась одна фрейлина. Она, конечно, не шла ни в какое сравнение с принцессой. Раньше я бы назвал ее красавицей, но здесь ее красота меркла, словно луна перед солнцем. Темные волосы, пронзительно голубые глаза, стройная. Я ей подмигнул, и девушка радостно заулыбалась. Да, сегодня она согреет мою постель. И может даже получит от меня какую-нибудь безделушку, чтобы держала рот на замке.

Бал закончился, оставляя многообещающее послевкусие, правда, принцесса ушла слишком рано. Но это даже к лучшему! Не хочу, чтобы Джиннайна знала, чем я занимался этой ночью.

Я разделся и ждал свою блудницу. Она вошла, тихо прикрыв дверь, сбросила с себя халат, тонкую сорочку, обнажая стройное девичье тело. Ее губы целовали мой торс, стараясь доставить мне как можно больше удовольствия. А я закрывал глаза и представлял Джиннайну, только ее. Я перевернул девушку на живот, поднял ее попку и вошел в нее, не заботясь о чувствах незнакомки. Да, мне было все равно. Я не хотел видеть ее лица и мог получить разрядку, представляя вместо нее белокурую красавицу, которой так желал подарить всю нежность и любовь своего сердца. Я жестко вдалбливался в лоно моей посетительницы, стараясь хоть как-то унять свое желание. Ночная гостья томно стонала, и это портило все! Мне так хотелось услышать голос принцессы. Я рыкнул, поднял ее за волосы, заткнул рот поцелуем, жестким и принуждающим. Но, кажется, грешнице это так понравилось, что она кончила, впрочем, как и я.

Девушка обвила меня руками, надеясь на продолжение. Она опустила свой чудесный ротик к моим чреслам и принялась ласкать, нежно постанывая. И вот тут я смог насладиться процессом. Наконец-то она молчала, а я мог спокойно пофантазировать. Схватив эту развратную шлюшку за волосы, начал насиловать ее милый греховный ротик. Я застонал, и последний раз вонзился в нее яростно, до самой глотки, и кончил. Эта распутница сглотнула и задорно улыбнулась, но я уже больше не хотел ее. Никто не мог заменить Джин, даже тысячам блудниц не унять мой голод.

Фрейлина явно разочаровалась, я разрушил ее надежды на ночь полную любви и секса. Гневно сверкнув глазками, она поспешно удалилась. А должна быть рада, ибо на нее обратил внимание сам император Лартиссов. Теряю хватку.

Я еще долго лежал в постели не смыкая глаз, и предавался мечтам, строил планы по завоеванию принцессы Джиннайны. Однако если бы я только знал, насколько я близок к их осуществлению, то точно бы уже не смог заснуть.

Проснулся я ближе к обеду, и чтобы не опоздать на аудиенцию к королю, пришлось поторопиться.

Через несколько минут я стоял уже в тронном зале, мрачное выражение лица Гвенаэля меня не остановило. Я сделал предложение его сестре, но у меня складывалось ощущение, что даже дьявол выглядел бы счастливее, отпуская меня в рай.

Принцесса улыбалась и хотела было что-то сказать, но ее перебил брат:

— Мы обдумаем ваше предложение и объявим о своем решении! — я откланялся. Девушка сияла, как звездочка, ослепительно улыбалась и осуждающе смотрела на сводного брата. Лишь король Алакриона сидел, словно на пороховой бочке, хотя я его понимаю. Если бы у меня была такая сводная сестра, не связанная кровными узами со мной, то я бы никогда не выпустил ее из своих объятий… и постели.