Подари мне все рассветы
Шрифт:
Иногда она его невыносимо раздражала. Он злился и срывал на ней злость, она отвечала ему тем же. Уж если Жуана хотела ранить, то впивалась прямо в яремную вену. И все же она была невероятно восхитительна. Он хотел любить ее, но он ее слишком ненавидел и слишком презирал.
Он любил ее, даже мысленно не выражая свои чувства словами, потому что, как только его чувства обретали словесную форму, он бывал вынужден презирать также и себя. Он не будет ничем отличаться от всех других мужчин, которые подпали под ее обаяние. Или будет еще хуже, чем они. Все они не знали, какая
Он боялся следующего дня, когда ему придется навсегда расстаться с ней. Не будет больше ни ежедневных ссор, ни ночей любви. Останутся лишь воспоминания. Он знал, что они будут преследовать его еще очень долго, если, конечно, ему удастся долго прожить. Ведь в самое ближайшее время должно состояться генеральное сражение. А накануне дня воссоединения с армией они услышали от возвращавшихся с разведки офицеров поразительную новость. Оказывается, Массена со своим отрядом шел не по главной дороге вдоль реки Мондегу, а по узкой, невероятно труднопроходимой тропе, которая вела через Висо. Не могло быть и речи о том, что их путь был спланирован заранее, как сказали капитану Блейку разведчики, с которыми ему приходилось работать вместе раньше. Было безумием тащиться по такой дороге со всей армией, тяжелой артиллерией и обозами. Их продвижение существенно замедлилось, а уязвимость для нападений со стороны отрядов «Орденанзы» возросла. Должно быть, все произошло случайно.
Тем не менее они шли узкой дорогой. Необходимо было предупредить лорда Веллингтона, чтобы он успел произвести передислокацию своих войск, готовых встретить французов. И оповестить население к северу от основной дороги, убедив в необходимости покинуть дома, не оставляя ничего врагу.
Неожиданная новость меняла планы Блейка. Теперь нечего было и думать о том, чтобы завтра же отправиться прямиком в армию. Капитана Блейка ждала работа в северной части страны. А поскольку у него не было времени, чтобы доставить Жуану в ставку главнокомандующего, ее приходилось тащить с собой. Так он рассуждал, успокаивая себя.
— Боже милосердный! — сказал он. — Ведь если они двинутся из Висо дальше на север, то пойдут через Мортагоа. Он увидел, как побледнела Жуана. Наверное, до нее наконец дошла реальность ситуации. Приближались ее соотечественники, и если Веллингтон будет действовать оперативно, им придется встретиться с ними там, где у него будет явное преимущество. Тысячи могут погибнуть.
— Через Мортагоа? — переспросила она.
— Там живут многие из людей Дуарте Рибейру, — ответил он. — Сейчас там остались их жены и дети. Включая его семью.
— Их надо поставить в известность. Мы предупредим их, Роберт?
— Мы пойдем прямо на север, — сказал он, — и предупредим, если это не успели сделать Рибейру и его люди.
— В таком случае чего мы ждем? — воскликнула она.
Сам того не желая, он взглянул на нее с восхищением.
— Ты думала, что наше путешествие почти закончилось. Веллингтон, несомненно, отправит тебя прямо в Лиссабон, а оттуда, возможно, в Англию, как только я сдам тебя с рук на руки. Там тебе будет удобно и безопасно. Ты сожалеешь о том, что случилось?
— Роберт, —
Он не очень-то верил ей. Но тому, что она сейчас говорила, поверил. Как ни удивительно, она очень мужественно переносила трудности их походной жизни за последние несколько недель. Она ни разу не пожаловалась на жару, пыль, грязь или пот, даже на волдыри, если уж говорить честно. Не успел зажить первый волдырь, как на другой ноге образовался второй, который она собственноручно проткнула острой палочкой и безжалостно выдавила, чтобы ему не пришло в голову снова нести ее на руках.
— А кроме того, — с улыбкой добавила она, — я еще недостаточно насладилась твоим телом, Роберт. У тебя такое великолепное тело.
Несмотря на все свое утонченное воспитание, Жуана, казалось, не испытывала ни малейшего смущения, говоря самые неприличные вещи. Иногда он искренне радовался тому, что давно вышел из возраста, когда краснеют. Однако ее слова неизменно вызывали в нем мощную, хотя и скрытую от глаз реакцию. Он тоже недостаточно насладился ее телом. И никогда им не насладится. Он подавил в себе свои мысли.
— Значит, идем на север, — решил он.
На север, где их ждут еще большие опасности и еще более глубокие чувства, чем те, которые уже привязали их друг к другу.
Глава 22
Маршал Ней вошел в Висо 18 сентября после утомительного перехода по каменистой, узкой и крутой дороге, заставившей армию вытянуться в рискованно тонкую линию. Артиллерия, обозы и лошади отстали от пехоты, и двум тысячам ополченцев из «Орденанзы» почти удалось захватить всю тяжелую артиллерию. Чуть-чуть не удалось, зато они взяли в плен сотню солдат и невероятно запугали уже измотанную французскую армию.
Когда французы вошли в Висо, он был пуст. Блейк и Жуана лежали плашмя на вершине лесистого холма к западу от Висо и наблюдали, как французы захватывают город. В начале дня они повидались с очередной тетушкой Жуаны и Матильдой, которые направлялись в Коимбру. Матильда, поджав губы, всем своим видом выражала неодобрение, а тетушка открыла от удивления рот при виде Жуаны, которая категорически отказалась присоединиться к ним. Да и кто бы ей позволил! Но пока они препирались между собой, капитан Блейк стоял в стороне и помалкивал.
Им следовало бы отойти подальше от Висо, но, как ни странно, обоим не хотелось уходить отсюда.
— С Висо у меня многое связано, Роберт, — сказала она. — И у тебя тоже. Если бы тебе не приказали сопровождать меня сюда, мы бы с тобой никогда не встретились. Ты хотел бы, чтобы мы никогда не встретились?
— Да, — ответил Блейк.
Она внимательно посмотрела на него.
— Вот как? Почему?
Он повернулся к ней и взглянул в глаза.
— Ответ очевиден. Или ты хочешь, чтобы я растолковал тебе? Хочешь услышать оскорбления, когда я даже не злюсь?