Подарок Байкера
Шрифт:
Взглянув в зеркало, я уставилась на свое отражение и грустную улыбку, которая застыла на моих губах. Слезы наполнили мои глаза, но не пролились. За последние шесть месяцев я выплакала так много слез, что их больше не осталось. Боль в сердце все еще оставалась в моей груди, и я чувствовала ужасную потерю своего близнеца с каждым вдохом, который я делала. Смерть моей сестры оставила рваную рану в моем сердце. Отсутствие ее присутствия ощущалось каждое мгновение каждого дня. Я сомневалась, что когда-нибудь по-настоящему
Воспоминания о сестре вернули мои мысли к лучшей подруге. Я взяла свой мобильный и набрала номер Триш, с нетерпением ожидая, когда она возьмет трубку. Примерно после шести гудков он перешел на голосовую почту. Я перезванивала еще три раза и, наконец, оставил загадочное сообщение. Она знала, что нужно позвонить мне, когда услышит мой голос, но на случай, если кто-нибудь слушает, я спросила ее о ее пропавшей собаке и попросила немедленно перезвонить мне, поскольку у меня есть информация. Это был наш универсальный код. Если мы оставили это сообщение, значит, один из нас попал в беду и нуждался в помощи. Она должна вскоре мне перезвонить.
Прошло еще полчаса, прежде чем я начала тревожно расхаживать. Где, черт возьми, был этот байкер? Почему он так долго?
Плюхнувшись обратно на кровать, я уставилась в потолок и нетерпеливо выдохнула. Если он не появится в ближайшее время, я покину эту комнату, и мне наплевать на последствия. Он может поцеловать меня в задницу. Я не заключенная. Они ничего не знают обо мне, кроме того факта, что я сестра Сураи. Не было причин думать, что мне грозит какая-либо опасность. И я не собираюсь ждать всю ночь без еды.
После того, как я пробыла в комнате почти три часа, я встала, подняла подбородок и потопала к двери. Моя рука была на ручке, когда она внезапно повернулась, и сердитый байкер вернулся. Он ворвался в комнату, чуть не сбив меня с ног в процессе.
— Куда, черт возьми, ты собралась?
— Никуда, — ответил я с вызовом. — Разве это не очевидно?
Он нахмурился, захлопнул дверь, прежде чем прислониться к ней, его руки вздулись мускулами, когда он скрестил их на груди. Мои глаза блуждали по черным чернилам, мне нравились жнец, черепа и другие татуировки, которые покрывали почти каждый дюйм пространства.
— Я сказал тебе оставаться на месте.
— Я так и сделала.
— Ты собиралась выйти, когда я открыл дверь, — грубо указал он.
— И? Очевидно, это потому, что я не собираюсь оставаться здесь навсегда. Я голодная. Ты ушел почти три часа назад.
— Когда я отдаю приказ, я ожидаю, что он будет выполнен.
Его голос был глубоким рычанием, как будто он привык отдавать приказы и ожидал, что им будут подчиняться без вопросов. В нем были гордое высокомерие и уверенность, которые мне не нравились, но которые я не могла игнорировать. Несмотря на то, что он был раздражающим,
— Я не выполняю твои приказы. И в любом случае, я не останусь здесь надолго.
Особой реакции на мои слова не последовало, за исключением того, что он сжал челюсти и напряженность, которая, казалось, легла на его плечи. Он оттолкнулся от двери и медленно шагнул вперед. Движение было намеренно пугающим, но я не двигалась. Твердо стоя на своем, я посмотрела в его ледяные голубые глаза, бросая ему вызов заставить меня сделать чертову вещь.
— Нам нужно поговорить, — наконец ответил он. — И ты никуда не уйдешь, пока я не разрешу.
Сопротивляясь желанию закатить глаза, я выдохнула и села на край кровати.
— Ну, продолжай. — Я тоже могу выяснить, чего он хотел. Этот разговор был не более чем соревнованием, и он обязательно победит. Я могла бы также побаловать его раздутое эго достаточно долго, чтобы выяснить, что происходит.
— Где Триш? — Он казался довольным тем фактом, что я не пыталась спорить, но его вопрос застал меня врасплох.
— А?
— Триша. Блондинка-бармен, которая работает в «Асфальте». Где она?
— Может Дома? — Я пожала плечами. — Откуда, черт возьми, я должна знать?
— Нет, — медленно ответил он. — Там ее нет.
Черт. Что она сделала? И почему, черт возьми, Королевские ублюдки заинтересовались Триш? Ее отношения с президентом Гримом не закончились хорошо. Насколько я знала, с тех пор не было никаких контактов.
— Послушай, я не ее нянька, ладно?
— Когда ты в последний раз разговаривала с ней?
— За пределами бара, около девяти вечера. Она сказала, что идет домой.
Байкер нахмурился.
— Ты уверена, что видела ее именно в это время?
— Да, — раздраженно ответила я. — Это был мой перерыв.
Этот парень был бы чертовски горяч, если бы не был таким требовательным. Его пронзительные глаза были потрясающе красивы, не говоря уже о точеной линии его челюсти и бороде, которая была достаточно длинной, чтобы щекотать внутреннюю сторону моих бедер. Его темные волосы спадали на правый глаз, густые и прямые, но не слишком длинные, ровно настолько, чтобы придать ему чувственный и опасный оттенок.
— Как долго ты работаешь в «Асфальте»?
— Уже почти год. — Я не понимала, почему это было важно для него. — Это имеет какое-то значение? — Я встала, вытирая руки о свои черные штаны для йоги. — Могу я поговорить с твоим президентом? Он знал мою сестру.
Рычание вырвалось из губ байкера, когда он рванулся вперед, прижимая нас обоих к стене своей спальни.
— Почему тебе нужно поговорить с моим президентом?
Черт возьми. Этот парень был психом. И у него был дибильный характер.