подарок для бывшего
Шрифт:
Я шумно вздыхаю и киваю.
– После того, что я тебе скажу, ты вряд ли возьмешь меня в жены.
– Не говори ерунды. Быстро выкладывай, что случилось. Уже так настращала, что даже мое сердце, которое раньше не барахлило, начало побаливать.
– Тебе плохо? – я бросаюсь к Косте и кладу свои руки ему на грудь.
Ладонями чувствую как ускоренно сердцебиение у Воронцова. Обеспокоенно всматриваюсь в его глаза, пока считаю количество ударов. Зрачки расширены. Костя будто на адреналине.
Сто двадцать ударов
– Хочу с тобой поделиться одним секретом, но не знаю, обрадуешься ли ты.
– Я всему буду рад, Вер. Ну ты чего?
Отступаю на шаг от мужчины и ступаю к окну. Моя челюсть будто онемела. Руки холодные, как у неживого существа. Меня колошматит на всю, озноб бьет по венам со страшной силой.
– Верка, да говори уже! Ты так боишься моей реакции? Почему? Когда я…? Стоп. Погоди. Тот единственный раз, когда я повел себя как самый огромный кретин, ты едва не потеряла Женьку. Вер? Вера? Повернись ко мне, пожалуйста.
Костя осторожно кладет свои руки мне на талию. Он тоже дрожит. Медленно разворачиваюсь к нему. Не могу поднять головы. Мои веки дрожат, ресницы уже мокрые. Я вот-вот опять начну заливать все вокруг солеными слезами.
Палец Воронцова касается подбородка и тянет мое лицо вверх.
– Посмотри на меня, Вер.
Глаза большого плечистого мужчины наполнены влагой. Рот растянут в счастливой улыбке.
– Ты снова беременна?
Ничего не могу сказать. Ком в горле мешает произнести хоть слово. Слезы облегчения катятся по щекам. Я едва киваю в ответ.
Он счастлив.
– Верка, любимая моя. Что ж ты со мной делаешь? Ты послана мне откуда-то свыше, ей-богу! Я стану вновь отцом. Обалдеть!
– Но это еще не точно... – гундошу я куда-то в подмышку мужчине.
Скорее всего макияж безнадежно испорчен, как и Костин пиджак. Но мне все равно. Меня колотит от выхода накопленных за последние часы нервов.
– Я только утром сделала тест. У меня всего второй день задержи. Это может быть ложный результат. Свадьба, нервы. Кость, прости меня.
– Верка, это я у тебя должен опять просить прощения. Ты не должна бояться меня. Не должна нервничать или накручивать себя перед тем, как поделиться со мной чем-то важным. Верка, я тебя очень сильно люблю. Словами не передать как сильно. Родная, а хочешь прямо сейчас сбежим от всех и махнем к врачу в клинику, чтобы удостовериться?
– А как же регистрация?
– Приедут прям в ресторан. Я договорюсь. Главное, скажи чего ты хочешь?
– Я хочу с тобой увидеть нашего малыша.
– Тогда погнали. Какая ближайшая больница?
– Третья.
– Отлично. Заодно и повидаем одну медсестру. Надеюсь, она все еще там работает. – Я ошарашенно сморю на Воронцова, не пойму о чем он говорит. – Одна особь в медицинской форме два года назад сообщила мне, что ты потеряла ребенка. Мне вот интересно
Застываю на месте, пытаясь сложить услышанное в одну картину.
– Кость, я в третьей больнице не была ни разу. Меня тогда отвезли в роддом.
– В смысле? В ту ночь, всех на скорой везли в дежурную больницу. Тогда это была третья.
– Но меня отвезли в отделение патологии при роддоме. У моей мамы, как оказалось, тоже кое-какие связи имеются. – После моих слов настает очередь Кости стоять как статуя и складывать два плюс два в уме.
– Погоди, это получается, что…?
Дверь в комнату со скрипом медленно открывается, прерывая наш разговор. В дверном проеме появляются раскрасневшиеся лица наших свидетелей.
– Мы дико извиняемся, ребят. Но на кухне «за счастье молодых» гости начали бить посуду. Если ты, Костян, не хочешь начать траты семейного бюджета с покупки посуды для тещи с тестем, то пора отчаливать всем в ЗАГС.
Эпилог.
Неторопливо въезжаем на охраняемую территорию новенького поселка, расположенного сразу же за знаком с названием нашего города.
Не верится, что каких-то полгода назад мы с Верой были здесь в поисках пустого земельного участка, а сейчас едем смотреть уже готовый дом на нем.
– Костя, ты специально так медленно едешь? Скорость – десять километров в час. Мы так и до завтра не доедем, – негромко возмущается моя нетерпеливая женушка.
– Тогда садись вместо меня за руль и поедем быстрее.
– Еще чего. Ты хочешь, чтобы я родила, въехав в чей-то забор? Знаешь же, что вождение – это не мое вообще. Меня паническая атака охватывает, когда передо мной оказывается эта кожаная баранка.
Я лишь широко усмехаюсь, вспоминая как проходил мой один единственный урок вождения для Веры. После часа успешной езды по парковке на первой передаче, жена на радостях умудрилась перепутать педали газа и тормоза. Мы чуть не въехали в чей-то припаркованный автомобиль, если бы не ручник.
У Веры был такой стресс, что она клялась сама себе никогда больше не садиться за руль. А я в тот момент не мог сдержать смеха. Потому что накануне, я ездил в автосалон, присматривал несколько вариантов авто для жены. Менеджер тогда едва не уломал меня на спонтанную покупку. Было бы грустно подарить новеньких хетчбэк какому-то дяденьке.
С тех самых пор Воронцова категорически отказывается от любых предложений продолжить уроки вождения.
– Неважно кто при этом будет меня учить жать на педали: хоть ты, Костя, хоть профессиональный инструктор, хоть Папа Римский. Я впредь буду сидеть только на пассажирском кресле. И точка. – Заявила мне однажды воинственно настроенная и уставшая от очередных предложенных мною автошкол Воронцова.