Подарок судьбы или сковородка с подарком
Шрифт:
Маня покраснела ещё больше.
– Хорошо, – еле слышно прошептала она.
А Маша продолжала подкалывать:
– Говорят, на новом месте всем незамужним девушкам снится их суженый. Тебе кто снился сегодня ночью?
Маня села на скамью и ошарашенно прикрыла рот ладошкой.
– Я это… Мы с Семой… Ой.
– Ага! – ухватилась Маша, – уже «Сема»? Давай, рассказывай, что там с «Семой»!
Она уселась рядом с Маней и подпихнула её в бок.
– Ма-а-аш, Сема он такой… такой… Большой, – выдохнула
– У вас «все было»? – Маша заговорщицки прищурилась, а в глазах плясали довольные чертики.
– Было, – кивнула Маня и всхлипнула. – Маш, я распутная, да?
– Дурочка ты, маленькая! – Маша обняла подругу и погладила по спине. – Если вы друг другу понравились – так что в этом распутного? Тем более, Серафим мужчина серьезный, слов на ветер не бросает.
– Маш, он жить вместе предложил, и дочку, сказал, воспитает, как свою, – продолжала хлюпать носом Маня, а у сама так и светилась от нечаянно свалившегося счастья.
– Ну, и что тебя так беспокоит?
– Ну как жа, он же ЛЕШИЙ, нечисть лесная, а я – человек.
– Ой, что-то я тебя не пойму, подруга, – притворно вздохнула Маша. – Тебя люди довели до самоубийства, леший спас, а ты ещё перебираешь и сомневаешься?
– Нет! – испуганно замахала руками девушка. – Я в Семе не сомневаюсь, но что люди скажут?
– Опять не поняла, – теперь Маша нахмурилась. – Ты возвращаться надумала? С ребенком или оставишь дочку лешим, а сама в деревню пойдешь?
Несостоявшаяся утопленница неосознанно обхватила руками живот.
– Ты что? – круглыми глазищами она смотрела на Машу и в них читалось недоумение. – Как я могу дитенка бросить?
– Значит, бросишь Матвея и Вишну?
– Нет, я не то хотела сказать! – оправдывалась Маня. – Я… Не знаю. Но как же мне жить здесь всю жизнь? Я не смогу… Мне к людям надо, - она опустила голову и мяла в руках юбку.
– Тогда не трогай больше Матвея и не подходи к нему! – раздался злой голос Вишны.
Девушки разом вздрогнули и обернулись – лешачок стоял в дверях и сердито сжимал кулачки.
– Все вы, бабы, одинаковые! Сначала голову заморочите, а потом сбегаете! Не смей больше Матвея на руки брать! Не зачем ему к тебе привыкать! – крикнул он в сердцах и выскочил из дома.
– Дура, ты, Манька, как есть полная дура. Тебе Серафим нравится?
– Очень, – прошептала девушка и заревела. – А ну, как он бросит меня? Заберет дите, а меня выгонит? А, ежели я понесу от него?
Маша закатила глаза: вот дура деревенская! Что ей понарассказывали? Маня, как будто отвечая на мысленный Машин вопрос, придвинулась поближе и зашептала в ухо:
– Мне ведь с мальства говорили, что лешие девок портят и баб воруют, чтоб изгаляться над ними. Стащют к себе в избу и сильничают, пока та не окочурится или не понесет от лешего. А как народит
Она замолчала, теребя юбку, а потом добавила:
– А я-то тяжелая, рожу дитя и что дальше?
– И правда – дура, – вынесла вердикт Маша. – Я здесь уже почти 2 месяца и, как видишь, никто меня не тронул.
Маня покраснела и опустила голову:
– А Серафим ночью ко мне приходил…
– И?
– Он такой ласковый, такой… У меня с Пашкой никогда такого не было! Это как с большой горки враз съехать!
– Так, может, ваши мужики и выдумали все сами, чтоб оправдать своё… кхм, неумение в постели?
Маня задумалась.
– Может и оно. Наши-то что: сунул-вынул, ну чмокнул пару раз, сиськи помял, да интерес свой справил. А Серафим… он сначала мне хорошо сделал, а потом сам…Ой, и вправду, наши деревенские и в подметки ему не годятся. Завидуют, наверное, раз сами не умеют бабу ублажить так, чтоб она стонала от удовольствия. Я вчерась еле сдержалась, чтоб не заорать – так было… Очуметь, как хорошо!
– Ну, вот ты сама и ответила на свои страхи. Живи здесь, да рожай маленьких лешенят. Никто тебя не съест, любить будут только сильнее.
– А дочка? – Маня испуганно икнула. – Её куда? Съедят?
– Да что ж ты заладила? Съедят да съедят? – передразнила Маша Маню. – Будет твоя дочка первая за всё время лешая, и докажет всем, что и женщины могут за лесным хозяйством смотреть не хуже леших.
Видно, этот довод стал для Мани решающим. Она встала, тряхнула головой и решительно сказала:
– Я остаюсь здесь навсегда. Буду хорошей женой Серафиму и матерью для его детей.
– Вот и славно! – подвела итог Маша. – Пойду к Вишне, поговорю с ним. И ты тоже постарайся с ним помириться.
Девушка нашла лешачка на берегу реки. Он сидел на поваленном дереве и кидал в воду мелкие камешки. Вода с утра подернулась тонким слоем льда, камни пробивали тонкую защиту и от места падения расходились трещинки, лед ломался и по поверхности расходились круги.
– Чего пришла? – буркнул Вишна и постарался незаметно стереть злые слезы.
Маша молча села рядом и обняла мальчика за плечи.
– Не к чему это, – он сердито дернулся, пытаясь скинуть руки девушки.
– Ты на Маню не сердись. Она глупенькая ещё, молоденькая. Деревенских девушек с детства запугивают всякими страстями про леших, вот она и боится, и за себя, и за дочку. А вы ей понравились. И папа твой, и ты, и к Матюшке она уже привязалась. Добрая она и глупенькая. Ты уж возьми над ней шефство, как старший, научи всем премудростям.
Она шутливо взъерошила рыжую шевелюру.