Подчеркнуто звездами. Корона из сплетенных рогов. Опасные сны (сборник)
Шрифт:
На стенах, на высоте, которую Бар оценил как два обычных этажа, не было никаких отверстий; выше находился треугольник клинообразных ромбовидных окон.
Они казались абсолютно чёрными, поскольку ни один солнечный луч не проникал в эти глубокие норы.
Ещё один поразительный фокус: в путешествии, которое они совершили объединённой волей, они оставили за собой ночь, здесь же, по мнению Бара, время подходило к середине дня.
Башня была сложена из тускло-красного камня, совсем не похожего на жёлто-коричневый камень утёсов, наполовину укрывавших её. В грубо
— Кильпойму, — Яхач выпустила руку Бара. — Нам здорово повезло.
— Что Осдейв собирался здесь делать?
— Он смочил бы этот блок, — девушка указала на один из камней на высоте плеча Бара — по-видимому, хорошо пригнанную часть основания Башни, — водой из Чаши Кровавой Смерти. Это должно было дать выход существу, которое всегда жило внутри, и Осдейв торговался бы с ним за Жезл Ара… чтобы он мог править.
— Поскольку у нас нет той Чаши, — спросил Бар, — не можем ли мы сразу сломать сон?
Она не ответила. Он перевёл взгляд с Башни на девушку.
Её лицо застыло, глаза не смотрели ни на него, ни на Башню, а куда-то вдаль, сквозь неё, что было перед ними.
— Я… не… могу… — она с трудом выдыхала каждое слово, как будто перед этим долго-долго бежала.
— Мы же дошли до самого конца сна, почти… И ты не можешь прекратить его?
— Тогда мы сразу же попадём в рисунок, выбранный другим Мастером, — высказала она горькую правду.
Бар принял её ответ как должное. Ладно, значит, они не могут разбить сон, составленный Осдейвом, но должны следовать другому…
— Ты знаешь всё, что знала Яхач. Ты должна знать, раз тебя инструктировали. Такое когда-нибудь случалось?
— Насколько я знаю, Яхач не было известно о таких перемещениях, а она Мастер десятого класса. Это высший разряд по шкале Улья.
— Однако должны быть более сильные Мастера, иначе мы бы не были захвачены. Ты не можешь установить источник?
Слабая тень растерянности в её глазах пропала. Теперь в них появилось напряжённое выражение.
— Могу попытаться. Она… доберётся до нас рано или поздно. Сон должен идти до самого конца, иначе врач Улья узнает, что тут несчастье. Они… Фустмэм, если она участвует в том, что мы ищем, не посмеет помешать врачу вмешаться. Мы наверняка лежим там в настоящем глубоком сне. И поскольку наш сон ограничен во времени, та, что ткёт новый рисунок, должна спешить. Мы отрезали среднюю часть приключений Осдейва и приблизили конец. Мне остаётся только ждать следующего хода, и это будет их ход.
Бару это не понравилось. Терпение было оружием, которое он культивировал в своих собственных операциях. Но то относилось к реальному миру, и тогда он имел некоторый контроль над будущим. Ему приходилось ждать нападений, но противник всегда работал на той основе, которую он, Бар, мог понять. А вот такая призрачная борьба его злила.
— А есть какой-нибудь способ установить защиту заранее? — спросил он.
Вместо ответа она сделала предупреждающий жест. Через секунду он зашатался
Эта… эта сила хотела толкнуть Бара к Башне, разбить его тело о каменные блоки. Но он не утратил соображения и снова воткнул копьё в землю, чтобы удерживаться на месте. Тело его качалось туда и сюда под невидимыми ударами, но он крепко держался, стиснув зубы.
Его спутница упала на колени, её руки всё ещё зажимали уши, из глаз сыпались слезы. Она стонала, и эти стоны отдавались в камнях вокруг. Похоже, что они оба сражались с каким-то принуждением, которое почти превышало их сопротивление.
Башня перед глазами Бара затуманилась… Может, тот блок, на который недавно указывала Яхач, двинулся с места? То, что силилось управлять Баром, хотело швырнуть его туда, в тёмную щель отверстия. Если это была дверь, то её очертания были очень неровными; она больше походила на естественную тропинку между камнями.
Бар стоял крепко. Он не желал повиноваться. Яхач говорила, что они дошли почти до конца первоначального сна; следовательно, Бар может не принимать никакою нового рисунка. Он собрал всё своё упрямство и волю и пользовался ими, как бронёй против ударов.
Девушка медленно встала на ноги. Её лицо, мокрое от слёз, всё ещё выражало боль, но так же и твёрдую решимость, равную решимости Бара.
Неправильно очерченное отверстие в основании Башни открылось полностью. Яхач говорила, что в подлинном сне существо, как она его называла, должно было выйти и договориться с Осдейвом. Но у Бара не было Таинственной Чаши Крови, которую желало существо. А то, что правило сейчас Баром, хотело, чтобы он вошёл туда, а не ждал здесь.
Как и в клинообразное окно, в это отверстие солнце тоже не попадало. И за его порогом — дыхание тьмы.
Выйдет ли существо? И как будет реагировать на отсутствие у Бара того, что обещал существу Осдейв? Бар покачнулся, когда принуждение нанесло ещё более жестокий удар.
ОНО хочет видеть его внутри, в Башне… Нет уж, он не пойдёт!
В первый раз за время этой борьбы Яхач заговорила:
— Этому другому Мастеру трудно приходится, чтобы держать нас двоих, — она снова обрела самообладание и независимый вид. — Когда я подниму руку, попытайся податься назад. Старайся изо всех сил.
Она пристально уставилась на Башню, тело её напряглось. Затем она подняла руку. Бар дёрнулся назад, вложив в это действие всю свою упрямую силу.
Шнур, как видно, лопнул. Бар упал, сильно ударившись о землю и, полуоглушённый, покатился. Девушка стояла прямо, как столб между ним и отверстием, которое наверняка служило западнёй. Но теперь Бар почувствовал освобождение.
Яхач зашаталась и снова упала на колени, как будто её прижал карающий груз. Даже не успев подумать, Бар выпустил копьё, вскочил на ноги и одним прыжком преодолел расстояние до Яхач. Он крепко схватил её за плечи и поддержал ослабленное тело.