Подчинение
Шрифт:
– Да, - выдыхаю я.
Стоунхарт отпускает меня. Я жду, что за этим последует пощечина, но нет. Вместо этого я чувствую, что он отворачивается.
Открываю один глаз. Стоунхарт стоит ко мне спиной. Сложив руки вместе, он смотрит на мониторы.
– Ты знала о правиле, согласно которому тебе запрещено заходить в мой кабинет, - говорит он.
– Но всё же ты здесь.
Он говорит, даже не смотря на меня.
– Пожалуйста, Лилли, помоги мне смириться с этим.
Открываю другой глаз. Я до сих пор дрожу. Такое ощущение, будто
– Я не могу, - шепчу я.
На этот раз Стоунхарт иронизирует.
– Ты не можешь, - повторяет он.
– В таком случае ты имеешь полное право бояться, не так ли?
Он поворачивается. Его глаза сияют в темноте.
– Поскольку ты ослушалась моего приказа.
Я пытаюсь проглотить огромный ком в горле. Я облажалась. Все мои планы полетели к чертям собачьим.
Я помню, как Стоунхарт говорил, что случится, если я нарушу правила:
Я оставлю тебя в темноте.
Я не могу - я не могу снова вернуться туда. Я не хочу, чтобы меня снова приковали к столбу с невидимым поводком на шее. Я не могу во второй раз лицом к лицу столкнуться с темнотой. Я не могу. Я просто не могу!
– Конечно есть одна возможность.
Я просто смотрю на него, не решаясь заговорить.
– И эта возможность, Лилли...
Он подходит ко мне. Я закрываю глаза. Он наклоняется, убирает мои волосы в сторону и шепчет:
– Это не мой кабинет.
На меня накатывает волна облегчения. Опускаюсь на стул.
Отвернувшись, Стоунхарт начинает расшагивать перед экранами.
– Тем не менее, - продолжает он.
– Твое виноватое выражение лица говорит мне, что за моей спиной, когда меня не было, ты бы зашла и туда, нарушив тем самым правила.
– Я - нет, Джереми. Я бы не стала этого делать, - заикаюсь я.
– Тихо!
– рявкает он.
– Я не хочу ничего слышать. Факт остается фактом: ты знала, что тебе запрещено входить в мой кабинет, но так или иначе я нахожу тебя там, где по-твоему находится мой кабинет.
Он смотрит на меня.
– Это плохо.
Качаю головой, но сказать ничего не могу.
– Вопрос в том, - продолжает он.
– Что мне с тобой делать? Я сдержал слово и дал тебе доступ к своему дому. И что я нахожу, когда возвращаюсь? Ты там, куда я запретил тебе заходить!
– Джереми, пожалуйста, - начинаю я.
– Я не. Я была здесь всего секунду. Я не думала...Я не знала...
– Что я вернусь и найду тебя здесь? Нет. Ты явно не ожидала этого. Думаешь, ты такая умная? Вынюхиваешь здесь всё, пока меня нет?
– Нет, обещаю это не то, о чем ты подумал...
Стоунхарт перебивает меня.
– Думаю, - говорит он медленно.
– Пришло время рассказать тебе небольшую историю, Лилли.
Он подходит ко мне и облокачивается об стол.
– С чего бы начать, с чего бы начать?
– говорит он рассеянно.
Наблюдаю за ним с опаской, побаиваясь
– Я знаю!
– говорит он в насмешливой манере.
– Почему бы не начать с самого начала?
Я слышу, как внутри меня кипит кровь, когда он смотрит на меня, ища ответ.
– Хорошо.
– Однажды, много лет назад жил был маленький мальчик. У него было два старших брата и могущественный отец. Он был умен, остер и амбициозен. Но у него был один большой недостаток.
Его глаза обращаются ко мне.
– Догадываешься, что за недостаток это был?
Я качаю головой в ответ
– Я-я не знаю.
– Он был самым младшим, - говорит Стоунхарт.
Его голос мягок и полон ненависти.
– Когда мальчик вырос, он обошел своих братьев. Они были медленными, тупыми и менее талантливыми, чем он. Но это не имело никакого значения для его отца.
Стоунхарт делает паузу, ожидая моего ответа. Когда же я ничего не говорю, он продолжает:
– Мальчика так и гложила ненависть. Лишь мать видела в нем человека. Мальчик вырос и стал человеком. Но вот отец по-прежнему видел старших братьев последователями семейного наследия. Знаешь, чем всё закончилось?
Я сглатываю и качаю головой.
– Чем?
– Мальчик поднялся выше всех и раздавил тех, кто сомневался в нем. Он узнал, что такое господство. Из-за мести.
Он подчеркивает это слово.
Мы оба молчим. Я чувствую, как Стоунхарт пронзает меня взглядом. Он ждет моего ответа.
– Что произошло дальше?
– осмеливаюсь произнести я.
– Великий день в жизни мальчика. Годы спустя он встретил своего отца в зале суда, которого обвиняли в рейдерском захвате компании. Мальчик изменил свое имя. Отец понятия не имел, кто за этим стоит. И когда отец с сыном встретились...тот триумф, что чувствовал мальчик, ни сравнится ни с чем.
– Зачем ты рассказываешь мне это?
– шепчу я.
– Разве это не очевидно?
– спрашивает он.
– Это предупреждение, Лилли. Думаешь, я не знаю, что ты задумала? Думаешь, я не догадался, что ты здесь искала? Мальчику нравилась месть. Ну...
Он отталкивается от стола и возвышается надо мной.
– ...черты, что есть в тебе самом, легко узнаваемы в других.
Он знает, что шепчет мне внутренний голос. Он знает, что я намерена его обмануть. Он знает, что я намерена бороться.
– Сейчас, - он отворачивается от меня и наклоняется над столом.
– Давай посмотрим, что ты здесь делала.
Мне не нравится это.
– Джереми, нет, - слабо протестую я.
– Мы не должны делать это...
Он игнорирует меня и нажимает что-то на клавиатуре. Загорается несколько дисплеев, должно быть программа наблюдения. Стоунхарт открывает календарь и щелкает на ранние даты в октябре.
– Как на счет этого?
На экране появляется картинка того, как я лежу на полу рядом с колонной. Стоунхарт оглядывается на меня через плечо.