Подчинись мне
Шрифт:
Мысли в голове сумбурные. На фоне боли и общего недомогания я с трудом укладываю их в логическую цепочку, но пытаюсь. Мне важно понять. Ненавижу несправедливость!
Потом она хотела убить ребенка. Почему? Быть может, боялась оставлять сына с такими родственниками? Не могла пережить вынужденного разрыва с любимым? Или наркотики действительно были так важны для нее?
Я не знаю... Вариантов может быть масса, и никто теперь не даст верного ответа, ведь Маши больше нет. Сама ли она убила себя или помогли -
Лишь одно я сейчас понимаю четко — Тимур открылся мне, пригласив в квартиру. Да, неумело.
Да, без пафосных речей о любви. Без обещаний. Но он сделал этот шаг.
В своих собственных эгоистичных представлениях об отношениях, я не смогла принять его порыв, потому что зациклилась на прошлом, и той боли, что Абрамов за короткий срок сумел причинить мне. Но теперь, после разговора с его матерью, я будто стала видеть картинку иначе. Под другим углом. И разве я могу теперь предать его? Если сделаю это -Тимур навсегда утратит веру в хорошее, в доброту, что может жить в сердце женщины.
Потому отбрасываю всякий страх. Мне плевать на угрозы его матери. Я не хочу стать причиной, окончательно задавившей в Абрамове веру. Просто не прощу себе. Даже если у нас так ничего и не выйдет.
— Тимур...
– обращаюсь, услышав в трубке его голос.
– Я хочу, чтобы ты ко мне приехал.
Глава 66
Варвара
Абрамов обещает, что приедет, но позже, как только закончит со всеми важными делами в офисе.
Его голос звучит холодно и отстраненно. Это напрягает. Но ведь я ему никто, и нежность вовсе не обязана сквозить в каждом его слове.
За время, пока жду Тимура, успеваю выспаться и благодаря какой-то капельнице чувствую себя гораздо лучше. Если бы так сильно в груди не грызло недавнее открытие.
Часы посещения давно заканчиваются, и я с грустью смотрю в окно. Он не приехал. Не пришел ко мне.
От обиды закусываю губы, но понимаю, что в квартире Маши повела себя не лучшим образом.
Резко отвечала и отказывалась принимать. А еще приревновала. Очень.
Все это было непозволительным. Но я была так зла на него, так расстроена...
Удивительно, что Тимур в принципе согласился возиться со мной. Привез сюда, оплатил пребывание, а не вышвырнул где-то у порога коммуналки, где я теперь живу.
Подождав еще немного, с какой-то тупой надеждой укладываюсь спать.
Нет, я сама виновата. Определенно! Мне стоило отреагировать иначе. Тянусь за телефоном, чтобы позвонить, но одергиваю себя. Не стану. Не буду. Дам Абрамову еще немного времени. Вдруг он просто не успел?
Несмотря на жаркую погоду, кутаюсь в одеяло. Так мне комфортнее. Спокойнее. Укрывшись, чувствую себя защищенной. Да, иллюзия, обманчивая, но без нее никак сейчас.
Уже
Приподнимаюсь на локтях и включаю лампу возле кровати, чтобы разглядеть вошедшего.
— Я думала, ты не приедешь, - признаюсь, потирая глаза.
Абрамов подходит ближе, и теперь я вижу, что мужчина выглядит помятым. Черты лица будто стали острее, а его выражение суровее.
— Я же обещал, - ни тени улыбки. Серьезный хмурый взгляд.
Ощущаю болезненный укол в сердце. Кажется, я упустила очень важный момент. Но больше я не ошибусь так.
Потому скидываю одеяло, поднимаюсь с кровати и подхожу к нему. Он остался таким же: высоким, широкоплечим брутальным мужиком, пахнущим силой и сексом. Но я теперь смотрю на него иначе. С другой стороны…
Укладываю ладонь на колючую щеку. Жесткие темные щетинки впиваются в кожу. Провожу по ним вниз, слегка царапая ее. Смотрю в его глаза. Тимур внимательно глядит на меня. И я не знаю, почему это заставляет возбуждение зародиться у меня внутри. И бьет не только в голову. Киска становится разгоряченной и влажной.
Он делает это со мной. Он выворачивает потаенные уголки сознания наружу. Заставляет быть живой. Женщиной.
Грязные картинки всплывают перед глазами, и теперь я не скрываю от себя то, чего действительно хочу. Почувствовать его в себе, ощутить горячий член между влажных складочек.
— Ты хотела мне что-то сказать?
– интересуется Абрамов.
— Да.
– выдыхаю ответ, пока моя дрожащая ладошка ползет по его шее, спускается к мускулистой груди, обжигающей пальцы твердостью даже через рубашку.
А я слежу за ее движениями как завороженная.
— Но я лучше покажу.
– хрипло добавляю не своим голосом.
– Без условий, -напоминаю его слова.
– Без формальностей. Потому что хочу.
И, в последний раз вдохнув его запах, что отравляет легкие, заставляет быть одержимой, медленно опускаюсь перед ним на колени. Сердце долбит о грудную клетку в бешеном ритме.
Оно сходит с ума.
Предвкушение и близость будоражат нервные окончания.
Руки трясутся, пока я пытаюсь справиться с мужским ремнем.
ЕГО член стоит. Как камень. Он буквально выпрыгивает из боксеров, когда я осторожно, отвожу в сторону их резинку.
В висках оголтело долбится пульс.
Абрамов проводит пальцами по моей щеке, по губам. Сминает их. Оттягивает нижнюю, принуждая приоткрыть рот.
Это полное сумасшествие. Кажется, что сердце откажет, если хоть немного еще помедлю. Клитор пульсирует, и я плотнее сжимаю ноги, чтобы немного угомонить это давление, когда впервые провожу языком по налившимся стволу. Обильно смачиваю его слюной со всех сторон. Слышу громкий выдох.