Подделка
Шрифт:
До чего же приятно смотреть на него, когда он взбешен! Она сразу определила, что он вне себя от ярости. Достаточно было понаблюдать за мускулами на его руках, А техника у него…
О черт! Если бы он задержался еще хоть на пару минут, возможно, и сумел бы уговорить ее на игру втроем. Поэтому он так опасен: может уговорить ее на что угодно. И чем больше она думала о Дэви, тем больше злилась, чем больше злилась, тем громче постукивала ногой по изножью кровати, пока наконец не сдалась: выдвинула ящик комода и включила старого друга в сеть.
Можете говорить что
Дэви отошел от стола всего с сотней в кармане, что объяснялось, похоже, тем, что сегодня он плохо владел собой и по этому играл опрометчиво.
– Вот что получается, когда пускаешь женщину в свою голову, – пробормотал он.
– Чистая правда, – убежденно подтвердил простодушный партнер, которого Дэви все же обштопал.
Возвращение в галерею не помогло. Стоя в вестибюле, он вдруг осознал, что не хочет подниматься наверх, к Тильде. Что же с ней такое?
И тут он обратил внимание на дверь в подвал. Что она там запирает? И, что характерно для Матильды, никого туда не пускает.
– Кроме меня, – ухмыльнулся Дэви и, поднявшись наверх, постучал в дверь снятой им комнаты.
– Что тебе? – сонно спросил Саймон.
– Займись делом. Ты мне нужен, чтобы открыть замок. Луиза может отпустить тебя на пять минут.
– Луизы здесь нет. Я очень надеюсь на завтрашний день. А что тебе нужно открыть?
– Дверь в подвал.
– Без проблем, – бросил Саймон и пошел за инструментами.
Чтобы справиться с замком, времени потребовалось вдвое меньше, чем чтобы спуститься в подвал.
– Какая жалость, что ты отошел от дел. Истинный артист! – вздохнул Дэви.
– Это так, – без излишней скромности согласился Саймон. – Но я ненавижу тюрьмы. А ты собираешься найти тут что-то интересное?
– Пока не знаю. Пойдем.
Дэви включил свет, готовый обнаружить обычную адскую дыру, из тех, которые находятся под очень старыми зданиями. Но увидел светлые цементные ступеньки, ведущие в безупречно чистый коридор.
– Тут определенно имеется что-то интересное, – оживился Саймон.
Но Дэви нахмурился:
– Тебе это уже известно?
– Кто-то потратил немалые денежки. Не на замок, конечно, но…
Он протиснулся мимо Дэви и стал спускаться. Дэви ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Лестница окончилась коротким коридором, выкрашенным в белый цвет, как и спальня Тильды. Саймон остановился и прислушался.
– Работает воздухоочиститель. Здесь прохладно. – Дэви огляделся. По обе стороны коридора было по двери. В конце тяпулся ряд пустых книжных шкафов. И ничего больше.
– Поддерживается постоянная температура, – пояснил Саймон. – Похоже, здесь хранится что-то ценное.
– Картины?
– По всей видимости, – кивнул Саймон, приглядываясь к левой двери. – Ну вот!
– Ты о чем? Хочешь сказать, что мы не зря сюда пришли?
– Вот замок, который стоит больших денег, – сообщил Саймон, нагибаясь.
– Ты можешь войти?
– При
– Ты не знаешь Тильду, – отмахнулся Дэви, поворачиваясь к другой двери. – Как насчет этой? Сможешь?
Саймон повернул ручку. Дверь открылась.
– Первое правило взломщика: проверь, не отперт ли замок.
– Что за день такой сегодня? Каждый так и норовит укусить! – вздохнул Дэви, толкнув дверь. Загорелся свет. Перед ними открылось большое помещение, занимавшее примерно половину площади здания и заставленное непонятными предметами, задрапированными белыми чехлами. И все это на фоне белых стен, пола и потолка. – Семейное пристрастие к этому цвету поистине пугает.
Саймон кивнул:
– Луиза любит красное. По-моему. В темноте трудно различить цвет.
Дэви удивленно вскинул брови:
– Луиза не любит света?!
– Это единственное, чего она не любит. Учитывая, что на все остальное она соглашается, с этим недостатком вполне можно смириться.
– Смотрю, ты человек сговорчивый, – усмехнулся Дэви, сдергивая первый чехол. – Иисусе!
С голубовато-зеленого кресла на него смотрели десятки змеиных глаз. То, что Дэви сначала принял за полосы, оказалось змеиными телами, извивавшимися по подлокотникам и сиденью, и каждое тело было выкрашено в фиолетовый с серебром. Маленькие улыбающиеся головки повернуты к нему, темные глаза злобно-сосредоточенно блестят.
– Напоминает Луизу, – изрек Саймон.
Дэви снял следующий чехол, под которым обнаружился розовый комод с голубоглазыми маргаритками, невинно разбросанными по ящичкам. Изогнутые желтые лепестки делали их похожими на маленькие счастливые солнышки.
– Напоминает Ив, – заметил Дэви, поднимая третий чехол, как выяснилось, прикрывавший стол, разрисованный лукавыми синими фламинго.
Тем временем Саймон представил миру несколько разномастных стульев, усеянных манерными желтыми и оранжевыми бабочками. Мужчины двинулись по складу, раскапывая по дороге стол, размалеванный красными гончими в горошек, комод, по которому ползли желто-зеленые улитки, не меньше дюжины скамеечек для ног с лягушками, мышами и рыбами – один необычно раскрашенный предмет мебели за другим. Наконец они добрались до дальней стены, где оказалось последнее и главное открытие: кровать с нарисованным на изголовье деревом, под раскидистыми ветвями которого стояли две фигурки, блондин и брюнетка.
Дэви восторженно расхохотался:
– Ну все, я беру эту кровать для своей сестрицы.
– Зачем? – удивился Саймон.
– Потому что это как раз для нее и для напыщенного ничтожества, за которое она вышла замуж. Ей понравится, а он надуется. Идеально!
– Не думаю, что это Софи, – решил Саймон. – Скорее, Тильда. И Эндрю.
Дэви перестал смеяться.
– Ты так думаешь? Нет, это все-таки Софи и Фин.
– Раскрашенная вручную кровать! – снова восхитился Саймон. – Не меньше тысячи баксов, которых у тебя нет.