Подкидыш для бизнес-леди
Шрифт:
Отстранилась от него. Попутно отметила, что кроме щекотки никак не отреагировала на его поцелуй. Следовательно, и в самом деле только дружеский. Я – молодец. Умею держать удар.
Оставшись дома одна, продолжала думать не столько о дружеском поцелуе, сколько об отсутствии всякой реакции на него. Ни тебе смущения, ни возмущения, ни обычного в таких случаях тепла, разливающегося по всем клеточкам.
Хорошо это или плохо?
Я перестала чувствовать мужское прикосновение?
Я
Глубокий вздох подтвердил последнее.
Было бы странно, если бы я не созвонилась с Элиной:
– Эличка, привет. Я тебя не разбудила?
– Нет, сижу в интернете.
– Небось, знакомствами интересуешься?
– Не угадала. Подыскиваю детективное агентство.
У меня перехватило дыхание. Оп-паньки! Да неужели?
– Эля, а с чего это вдруг? – прикидываюсь, что не понимаю, а сама уже закипаю.
– А с того, что вместо того, чтобы бегать по свиданиям, лучше бы сама подключилась. Не делай вид, что не знаешь, для кого это.
– Да уж, догадываюсь. Только вот не пойму, тебе-то зачем это надо? – ревную страшно.
– Успокойся, он меня еще вчера попросил прошерстить сайты. Тебе специально не стала говорить, чтоб ты не дергалась, - после паузы продолжает: - Ну, рассказывай, как провела вечер с Мамаевым.
– Вот звоню пожаловаться. Отметила у себя полное равнодушие к мужчинам. Стало жалко себя. Стареем мы, Элинка. Ты была права. Никому не нужные старые девы.
– Прекрати. Неужели Мамаев настолько черствый, что не вызвал в тебе трепета?!
– Ты тоже прекрати. Мамаев, между прочим, нормальный мужчина. Мы с ним подружились. При прощании он поцеловал меня в щечку, а у меня ничего не екнуло. Вот и подумала, что это первый признак старости.
– О! Так вы уже даже целуетесь?
– Простой дружеский поцелуй.
– Ага, с этого все и начинается.
– Не хочешь ты меня понимать. Я тебе про то, что я разучилась чувствовать!
– Нет, дорогая, ты еще не научилась воспринимать других мужчин, как особей другого пола. В твоей несчастной голове мысли только о Соболеве. Он – единственный и неповторимый. Если не прекратишь, силой отправлю к психотерапевту.
– Ну вот опять. А я надеялась ты меня пожалеешь.
– Миля, уймись. Провела хорошо вечер, и прекрасно. Ложись спать и думай о Тарасе. О ТАРАСЕ! Запомнила?
Нажимаю отключение, даже не попрощавшись. Наверное, она, как всегда, права.
Вот только легко сказать: «Думай о Тарасе». А если не думается? Да, я отметила некоторые положительные качества в нем. Он стал общительнее, достаточно галантен. Жаль, что испортил хорошее впечатление своим «дружеским» поцелуем. Заставил задуматься о том, что годы летят, чувства притупляются.
А, может, зря я так о себе? Просто Мамаев – не мой это человек. Поэтому и мысли
Совет Элины очень правильный, но достаточно сложный для исполнения.
Ведь сердцу не прикажешь.
Ложусь и думаю о Стасе и маленьком Артемке. Очень хочется потетешкать карапуза. С мыслями о Темушке засыпаю.
Глава 20
Проснулась от яркого солнечного лучика, пробравшегося сквозь щель между плотными шторами. Обрадовалась несказанно. Апрель не баловал теплыми солнечными деньками. Уже измучила серость и сырость.
Правда, природа не жаловалась на плохую погоду. В парковой зоне, прилегающей к жилому комплексу, уже пробуждалась жизнь. Особенно активно создавали брачные союзы голуби.
В пруду важно плавали лебеди, истосковавшиеся по молодой растительности и водной глади. Я уже не первый год наблюдала за этой верной парой белых красавцев, которых завезли хозяева ресторана под названием «Белые лебеди».
Глядя на эту парочку, нельзя было не позавидовать им.
Раздвинув шторы и настежь распахнув окно, я с жадностью вдыхала свежий воздух и радовалась прекрасному утру.
Мое восторженное состояние прервало неприятное треньканье телефона. Я недовольно посмотрела на него и даже решила не принимать звонок. Не хотелось нарушать восторженное состояние, охватившее меня.
Однако, пересилив себя, глянула на вызов. Соболев!
Уже не думая ни о шаловливом лучике, разбудившем меня, ни о красоте зарождающегося солнечного утра, приняла звонок. В этом момент я даже не задумалась о том, что могло заставить Стаса позвонить мне в такую рань.
Радость ошпарила сознанием, что он вспомнил обо мне.
– Милана, прости, что побеспокоил, - по его голосу поняла, что радость моя оказалась преждевременной. По всей видимости, повод для звонка никак не был связан с желанием Стаса просто пообщаться со мной.
– Мне больше не к кому обратиться за помощью, - продолжал Соболев, а я вся напряглась, понимая, что ситуация у него вообще ниже плинтуса.
– Милана, мне надо уехать на день, а то и на два.
Первая мысль: «А я тут при чем?». Успеваю ругнуть себя за эгоизм и равнодушие к его проблемам.
– Что-то случилось? – спрашиваю уже с замиранием сердца, вспомнив о пропавшей Юле. Меня прошибает дрожь. Гоню мысли о самом страшном.
– Я получил от жены эсэмэску... – он замолчал, наверное, ему трудно было говорить. – Она попала в какую-то историю и… просит приехать.
– Куда, Стас?
– Воронежская область. Какой-то дачный поселок.
– Но почему не возвращается сама?
– Не знаю. Она говорила очень мало. Только сказала, что адрес вышлет. Вот выслала, но тут же телефон отключился и на мои звонки не отвечал.