Подкидыш для бизнес-леди

Григ Гала

– Он что вообще никогда не заговорит и не вспомнит меня?

– Мила, этого тебе никто не скажет. Свойства мозга настолько сложны и мало изучены, что восстановление этих функций зависит скорее от времени и сопутствующих факторов.

– И что это за факторы?

– Тебе ведь все объяснил врач. Положительные эмоции и доброе отношение. А может быть, какой-нибудь случай, событие. Ведь эти функции, исчезнув внезапно, так же внезапно могут и вернуться. Вот только хватит ли у тебя терпения на ожидание чуда?

–

Эля, ты о чем?! Да я готова ждать годы. Лишь бы Тарас стал прежним.

– Прежним! – Элина усмехнулась. – А ты хоть знаешь, каким он был?

– Ты сегодня говоришь загадками. Я тебя не понимаю. Может, объяснишься?

Элина отвернулась от подруги, задумавшись, стоит ли рассказывать ей историю Мамаева. За три дня, проведенные в доме Шувалова, она многое узнала о Тарасе. Поэтому его нынешнее состояние могла объяснить не только полученной травмой, но и событиями из его прошлой жизни.

Трагическая гибель родителей. Затем не менее печальная смерть жены. Две пережитые депрессии не могли не оставить тяжелый след в его душевном здоровье.

Элина беседовала об этом с лечащим врачом Мамаева. Он подтвердил ее предположения. В одном они не могли прийти к единому мнению – надо ли посвящать в такие тонкости Милану. Она ведь и без того на грани отчаяния. Но, понимая, что не сумеет умолчать, Элина решилась на откровение.

Ее рассказ, печальный и долгий, Милана выслушала молча. Затем подошла к Тарасу и, вглядываясь в его молчаливое лицо, нежно произнесла:

– Бедный ты мой, бедный! Сколько же всего выпало на твою долю. Но ты поправишься. Я верю. Я знаю. Пусть не скоро, но ты вернешься ко мне. – Повернувшись к Элине, она твердо сказала:

– Ты не испугала меня своим рассказом. Наоборот, добавила уверенности, что Тарас восстановится полностью. Он сильный. Дважды пережив трагедию, он справится и на этот раз. А я буду ждать.

Подруги помолчали. Каждая задумалась о своем.

Элину тяготила мысль, что еще придется сообщить Милане о своем отъезде. Она бы еще побыла здесь, но надо было возвращаться на работу.

– Миланочка, мне завтра надо уехать. Минин тоже возвращается. Тебя оставляем на Шувалова. Он добрый человек. По всем вопросам будешь обращаться к нему.

Эля обняла подругу, словно прося у нее прощения. Но та, казалось, не вникала в ее слова. Услышанное переполняло ее сочувствием к Тарасу. Она сопоставляла свои переживания, связанные с предательством Стаса и Юли, с трагедиями, которые пережил Мамаев.

На их фоне ее страдания казались ей незначительными и не стоящими внимания. А ведь он старался помочь ей преодолеть зависимость от Соболева. У самого при этом душа была изранена. И рана эта, быть может, еще кровоточила.

Милана с ужасом думала и о том, что могла потерять Тараса из-за аварии. Пыталась отогнать страшные мысли.

–

Так вот откуда его угрюмость, оттолкнувшая нас при первой встрече, - словно разговаривая сама с собой, наконец, произнесла она.

– Да, Мила. Он едва оправился от депрессии после смерти жены. Думаю, только переезд в Москву и знакомство с тобой возродили его к новой жизни, новым отношениям. А тут такое…

– И все из-за меня, - Милана заплакала.

– Вот это ты зря. Тарас действительно поехал в Воронеж, чтобы решить вопросы бизнеса. А потом уже решил заняться поисками Соболевых.

– Откуда такая уверенность?

– Шувалов рассказал подробности. Они вместе были во всех инстанциях. Дело в том, что Данила по просьбе Мамаева принял от него дела. И теперь является генеральным директором фирмы.

– Эля, мне показалось, что ты говоришь о Шувалове как-то по-особому. Я права?

Милана вопросительно посмотрела на подругу. Лицо Элины заполыхало алым цветом.

– Да ну тебя! Выдумаешь тоже. Просто мы с ним подружились. И вечерами за чаем долго беседовали. Но ты не подумай, мы даже наедине ни разу не оставались. Ведь всегда рядом был Минин. Так что…

– Да ладно, что ты оправдываешься, - впервые улыбнулась Милана. – Я очень даже рада за тебя. А вдруг это судьба.

– Вот еще. Завтра уеду, так он и не вспомнит обо мне.

– А тебе бы хотелось, чтобы вспомнил? Только правду.

– Ну да… Только ведь я ничего не знаю о нем. Вдруг там полно скелетов в шкафу.

– И что? Я тоже ничего не знала о Тарасе. Но это не помешало мне полюбить его. А теперь, услышав, сколько он пережил, я только крепче прониклась к нему сочувствием и состраданием. И это никак не умаляет моих чувств.

– Мила, мне кажется, это пустой разговор. Данила мне нравится. Но это не значит, что он испытывает то же самое ко мне.

– Наверное, ты права. Но я надеюсь, что все у вас сложится.

– Не знаю. Ладно, Миля, я поеду. Держись. И помни: чуть что – к Шувалову. Он поможет.

– Поняла. За меня не переживай. Главное, чтобы Тарас скорее стал прежним. Кстати, ему, наверное, придется сбрить бороду. Пучок на подбородке выстригли, чтобы обрабатывать рану…

– Ничего, борода отрастет. Это не самое страшное.

– Согласна. Но он, наверное, расстроется…

Милана вспомнила, что именно борода отпугивала ее поначалу. И как она мечтала уговорить Тараса сбрить ее. А еще – как щекотно было целоваться.

– Действительно, если бы проблемы с бородой были самыми страшными, - подумала она, глядя вслед Элине, удаляющейся по больничному коридору.

Глава 41

Разговор с матерью, которая позвонил в клинику уже поздно вечером, не предвещал ничего хорошего.