Подлинная история русских. XX век
Шрифт:
Поражения СССР на первых этапах войны с Германией были вызваны многими причинами, в том числе и теми, что были связаны с изначально ошибочными установками национальной политики, обусловившими пороки в национально-государственном устройстве СССР, в отношении к дореволюционной отечественной истории и роли русского народа в межнациональных отношениях. Корректировка национальной политики, начавшаяся в конце 1924 года и особенно заметная с середины 1930-х годов, не позволила до конца преодолеть все эти изъяны. Процесс консолидации народов СССР в единый советский народ оказался далеко не законченным. Не способствовали этому и репрессии. Политика утверждения общенационального советского патриотизма, призванная на смену политике раскалывания общества по классовым основаниям, к началу войны еще не стала столь действенной, как это изображалось в официальной пропаганде. Подготовка Советского Союза в этом отношении оказалась не завершенной. Все это сказалось уже в первые недели Великой Отечественной войны. Без решительного и открытого перехода правящей партии на национально-патриотические позиции защиты общенародных интересов победа в войне была бы недостижима.
Основная тенденция сталинской национальной
Анализ исторического материала показывает, что трансформация представлений о значимости национального фактора и роли русского народа в отечественной истории в 1920–30-е годы складывалась во многом стихийно. В целом же она определялась отказом от попыток непосредственной реализации идеи мировой революции и переходом с 1925 года к идеям «социализма в одной стране». Решения, определявшие курс партии в национальном вопросе, во многом перекликались с практикой принятия решений в другой важнейшей сфере жизни общества — экономической. История разработки экономического курса страны в 1920-е годы показывает, что метод, позволяющий отыскивать направление развития экономики, тоже складывался стихийно, и его суть состояла в том, что делались лишь такие уступки принципам экономики военного коммунизма, «без которых дальше режим удержаться у власти не может» (С.В. Цакунов). Курс на строительство социализма в одной стране с «железной» необходимостью вынуждал партию к отступлению на позиции национально-государственного коммунизма (национал-большевизма) и эсэсэсэровского патриотизма (национализма). Однако Сталин и другие идеологи партии не решились открыто признать, что национально-государственный социализм является единственной разумной альтернативой курса на мировую социалистическую революцию. Вместе с тем они были вынуждены считаться с опасностью утраты влияния и потери власти в партии, глубоко почитавшей Ленина и его учителей — Маркса и Энгельса. Утвердившись у власти как верный ученик Ленина, поклявшийся во всем следовать его заветам, Сталин решил и впредь открыто не ставить под сомнение его учение, продолжал обряжать свои взгляды в ленинские одежды.
Отсутствие реальной альтернативы доктрине национально-государственного коммунизма создавало благоприятные условия для эксплуатации национально-патриотической идеи. Благодаря этому национальная политика стала выражаться в уступках «истинного интернационализма», обрекавшего нацию на исчезновение, — национальному патриотизму, предполагающему ее сохранение, но и не исключающему эволюции, видоизменения. Важнейшими вехами на пути этих уступок после признания принципа федерализма вместо унитарности в государственном устройстве, осуществленного еще при Ленине, были: 1925 год — выдвижение лозунга о расцвете национальных культур при социализме вместо его категорического отрицания в дореволюционный период; 1930 год — отнесение времени появления «зональных» исторических общностей, приходящих на смену социалистическим нациям за пределы победы социализма в одной стране; 1934 год — возведение патриотизма, любви к Родине в ранг высшей доблести советского человека; восстановление отечественной истории в правах учебной и воспитательной дисциплины в школе вместо ее «отмены» в начале 1920-х годов; 1935 год — осуждение национального нигилизма в предшествующей деятельности коммунистической партии;1936 год — возведение русского народа в ранг великой передовой нации вместо ее поношения в 1920-е годы как «бывшей угнетающей нации» и воплощения отсталости; рубеж 1937–1938 годов — изобретение для русского народа внешне привлекательной роли старшего брата, любовно и безвозмездно оказывающего помощь отсталым народам-братьям с тем, чтобы не делать этого в обязательно-принудительном порядке возмещения исторического долга, неудачно предписанного русскому народу на заре советской власти.
Отечественная война — время решающих уступок русскому национальному самосознанию
Наиболее серьезные уступки русскому национальному сознанию были сделаны накануне и особенно в годы Второй мировой войны. И связано это было с надеждой на использование мощи национального фактора крупнейшего по численности народа СССР в противостоянии с агрессорами. В докладах о состоянии военной пропаганды среди населения, направленных в ЦК ВКП(б) Главным управлением политической пропаганды Красной Армии в мае 1940 года и в январе 1941 года, в ряду «ложных установок в деле воспитания и пропаганды», негативно сказавшихся в освободительных походах 1939–1940 годов и в войне с Финляндией, отмечались не только культ опыта Гражданской войны и отсутствие трезвой оценки сил армии. Вместо того чтобы воспитывать уверенность в своих силах, пропаганда скатывалась на путь бахвальства и хвастовства, создававших в армии и стране вредные настроения «ура-патриотизма» и «шапкозакидательства», зазнайство и самоуспокоенность. Осуждалось неумеренное славословие в адрес армии с использованием приторных эпитетов «великая и непобедимая», «всесокрушающая сила», «самая сознательная», «самая дисциплинированная», «армия героев» и т. п. В докладах говорилось о «неправильном освещении интернациональных задач», ставился вопрос о соотношении интернационализма и патриотизма в пропаганде и агитации.
Интернациональные задачи армии впредь предлагалось трактовать и пропагандировать следующим образом: «Красная Армия в любой войне выполняет свои интернациональные обязанности, но далеко не всегда выполнение этих обязанностей является главной задачей. В любой войне, которую поведет Советский Союз, основной задачей Красной Армии будет защита Советского Союза — отечества мирового пролетариата. Где и при каких бы условиях Красная Армия ни вела войну, она будет исходить из интересов Родины, из задачи укрепления силы и могущества Советского Союза. И только в меру решения этой основной задачи Красная Армия выполнит свои интернациональные обязанности». Что же касается основ патриотического воспитания красноармейцев, то в первом из цитируемых докладов особо подчеркивалось: «Ношу армию необходимо воспитывать на ее героических традициях и на героическом прошлом русского народа». Между тем, говорилось здесь же, «закон о каре за измену Родине, изданный в 1934 году, был забыт в армии. Военно-историческая пропаганда не велась».
Неудачи первого этапа войны поставили
С началом войны Сталин прекратил всякие попытки актуализировать популярную ранее идею о превращении войны в революцию. Руководитель «штаба мировой революции» Г. Димитров уже утром 22 июня получил указание: «Коминтерн пока не должен выступать открыто. Партии на местах развертывают движение в защиту СССР. Не ставить вопрос о социалистической революции. Советский народ ведет Отечественную войну против фашистской Германии. Вопрос идет о разгроме фашизма, поработившего ряд народов и стремящегося поработить и другие народы». На срочно собранном заседании Секретариата ИККИ Димитров повторил эти установки: «Мы не будем на этом этапе призывать ни к свержению капитализма в отдельных странах, ни к мировой революции», коммунисты должны включиться в борьбу «за национальную свободу», в качестве ее «руководящего элемента». В шифровках компартиям, секциям Коминтерна, отправленным в тот же день, подчеркивалось: «Учтите, что на данном этапе вопрос идет о защите народов против фашистского порабощения, а не о социалистической революции».
Эти же мысли прозвучали и в июльской речи Сталина. В ней был сделан особый упор на то, что война с фашистской Германией не должна рассматриваться как обычная война между армиями, это — «война всего советского народа», «всенародная отечественная война», «война за свободу нашего отечества», которая «сольется с борьбой народов Европы и Америки за их независимость, за демократические свободы». Не забыл Сталин и национальные аспекты войны. Он говорил об опасности разрушения национальной культуры и национальной государственности русских, украинцев, белорусов, литовцев, латышей, эстонцев, узбеков, татар, молдаван, грузин, армян, азербайджанцев и других народов Советского Союза, угрозе их онемечения, их превращения в рабов немецких князей и баронов.
В этой связи кажется совсем не случайным прекращение гонений на церковь, одним из признаков которого было обращение Сталина по радио к народу страны 3 июля 1941 года — «Братья и сестры!», — характерное для православных священнослужителей. В тяжелейшие дни начала войны Сталин, может быть «инстинктивно понял», а скорее, исходя из сугубо рационалистических и прагматических соображений, пришел к заключению, «что ни его социальная система, ни власть не удержатся под ударами немецких армий, если не обратиться к исконным стремлениям и самобытности русского народа» (М. Джилас).
К июлю Сталин, скорее всего, уже прочитал «Послание пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви» Патриаршего местоблюстителя, митрополита Московского и Коломенского Сергия (до пострижения в монахи в 1890 г. — И.Н. Страгородский). Оно было написано рано утром 22 июня, оглашалось в церквах с первых дней войны и, таким образом, было уже известно значительной части верующего населения страны. В своем послании высший иерарх церкви писал:
В последние годы мы; жители России; утешали себя надеждой, что военный пожар, охвативший едва не весь мир, не коснется нашей страны. Но фашизм, признающий законом только голую силу и привыкший глумиться над высокими требованиями чести и морали, оказался и на этот раз верным себе. Фашиствующие разбойники напали на нашу родину. Попирая всякие договоры и обещания; они внезапно обрушились на нас; и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить наш народ на колени перед неправдой, голым насилием принудить его пожертвовать благом и целостью родины, кровными заветами любви к своему отечеству.
Но не первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божью помощью и на сей раз он развеет в прах фашистскую вражескую силу. Наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге перед родиной и верой, и выходили победителями.
Не посрамим же их славного имени и мы — православные, родные им и по плоти и по вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может. Тут есть дело рабочим, крестьянам, ученым, женщинам и мужчинам, юношам и старикам. Всякий может и должен внести в общий подвиг свою долю труда, заботы и искусства.
Вспомним святых вождей русского народа, например, Александра Невского, Дмитрия Донского, полагавших свои души за народ и родину. Да и не только вожди это делали. Вспомним неисчислимы? тысячи простых православных воинов, безвестные имена которых русский народ увековечил в своей славной легенде о богатырях Илье Муромце, Добрыне Никитиче и Алеше Поповиче; разбивших наголову Соловья-разбойника.
Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла, и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг.
Если кому, то именно нам нужно помнить заповедь Христову: «Больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». <…> Положим же души своя вместе с нашей паствой…»