Подлинная красота
Шрифт:
Блэйр отступила на шаг от его руки и вздернула подбородок:
– Мы со Стиви докажем тебе, насколько ты не прав.
– Не важно, прав я или нет. Мне надо показать Стиви, что я ей доверяю и буду поддерживать даже в том, что мне не нравится. Я у тебя в долгу…
Она внезапно прищурилась:
– За работу с машиной я заплачу, Николас.
Видя, что ее смутила его благодарность, он выдавил смешок и ответил:
– Я тебе выставлю счет по высшей ставке.
Блэйр не улыбнулась в ответ.
– Ты решил, что я легкомысленная,
– Я… – Он повел плечами. Она была права, именно так он и думал о ней. Решил, что она такая же, как Соня. Но что он на самом деле знает о Блэйр Макинтайр?
Ничего.
Но она простила его поведение и хотела помочь Стиви. Легкомысленные и самовлюбленные так себя не ведут.
– Блэйр, я…
Она ткнула в него пальцем:
– Но что бы ты подумал, если бы я сказала, что сегодня провела много времени перед зеркалом, делая макияж?
– Много – это сколько? – выдавил он. – Больше получаса?
Этому она собирается учить его дочь? Что, это так важно?
– Намного больше.
– Зачем это нужно?!
– А что бы ты сказал, узнав, что у меня накладные ресницы?
Нет!
– И парик?
Николас отступил на шаг:
– Ни за что не поверю.
Подходя ближе, чтобы присмотреться, он ощутил волнение.
– На тебе правда парик, Блэйр?
– Правда, – резко ответила она, сверкая глазами, и качнула головой; великолепные – но фальшивые! – волосы рассыпались по плечам и спине. – Но скажи мне: какое это имеет значение?
Ник с трудом разжал зубы:
– Как ты можешь спрашивать? Ты воплощение всего, что я ненавижу в моде. – Разве она не видит, сколько вреда приносит простым смертным – особенно девочкам? – Ты хочешь забить моей дочери голову нереалистичными ожиданиями. Она будет считать, что должна соответствовать, и…
– Тебе стоило бы больше доверять дочери, – резко ответила Блэйр. – Нет ничего дурного в том, что женщина хочет выглядеть как можно лучше.
– Пока это не занимает всю ее жизнь. – Парик? Зачем… – Как это случилось с тобой? Сними парик, Блэйр. Пусть Стиви увидит, какая ты на самом деле, вместо того чтобы забивать голову фантазиями!
На секунду ему показалось, что у нее в глазах мелькнула боль.
– Думаешь, все дело в тщеславии, да?
Ник промолчал.
– Это ультиматум? Я должна снять парик, или ты не позволишь мне увидеть Стиви?
Ник напрягся, готовясь к худшему:
– Именно так.
– Хотя я тебе делаю услугу…
– Если ты будешь пудрить Стиви мозги, это не услуга, а вред.
– Если я не сниму парик, ты все равно разрешишь ей участвовать в конкурсе?
Ник переступил с ноги на ногу. Он не мог так поступить. Для Стиви конкурс был слишком важен. Но перед Блэйр он пока не хотел в этом признаваться.
Неожиданно в ее глазах сверкнул гнев, едва не опалив его кожу. Какое право она
– Господи, Николас. Сложи наконец два и два! – рявкнула она.
Ник открыл рот – и закрыл. Мягкие очертания ее губ отвлекали от твердого подбородка. У нее раздувались ноздри, плечи закаменели. У него по спине побежали мурашки.
– Мне все говорят, что я ничуть не изменилась. – Она отогнула палец. Ник сглотнул. – Я долго болела. – Она выгнула бровь, словно ожидала, что он сложит кусочки головоломки. Поймет, какая связь между болезнью и париком.
И Ник понял.
Он схватился за забор, словно его ударили под дых. Блэйр отвела взгляд, как будто ей было невыносимо смотреть на свое отражение в его глазах.
– Почему ты сразу решил, что макияж и парик – это просто тщеславие? Ты всегда так поспешен в суждениях?
В этот момент Ник ненавидел себя за предрассудки.
– Я ношу парик не для того, чтобы скрыть неудачную прическу или окраску. Хотела бы я… – Она издала звук, похожий на смешок, который резанул грудь Ника, как нож. – У меня нет волос, которые можно было бы красить. Из-за химиотерапии.
Она словно не могла остановиться в своих признаниях. Ник зажмурился, ругая себя за все предубеждения, за все, что ей наговорил.
– Рак? – выдавил он, с трудом отлипая от забора. Ему хотелось выразить сочувствие, утешить ее… обнять и убедить себя, что с ней все в порядке. Но он не стал. Блэйр бы ему, наверное, врезала за попытку. И была бы права.
– Волосы от него портятся, – кивнула она и указала на ресницы и брови. – Но по крайней мере, мне не скоро придется брить ноги.
Ник вряд ли забудет темные тени в ее глазах.
– Блэйр, я…
– Знаешь, как я выгляжу без парика и макияжа?
– Я…
– С голыми веками и большой, круглой, лысой головой? – Ее глаза сверкнули яростью. Она уперлась руками в бока, явно ожидая ответа. Но Ник был уверен, что она все равно была бы красива… Едва заметив эту мысль, он понял, что это правда. И в то же время – что Блэйр ему ни за что не поверит. – Я выгляжу как большой беспомощный ребенок. А знаешь, как люди обращаются с ребенком? – Ее гнев и раздражение постепенно таяли.
Она медленно отошла к низкой кирпичной стенке и села. И сделала большой, прерывистый вдох.
– Как будто они ничего не могут сделать сами, – шепотом закончила она.
Ника вывело из оцепенения то, как ссутулились ее плечи. Он опустился на стенку рядом с ней, уперся локтями в колени и уронил голову. Как извиниться за то, что он сделал, за брошенные обвинения?
– Можете сколько угодно порицать мои парики и накладные ресницы и брови, мистер Конвей. Можете говорить, что я фальшивка, что я тщеславна, что всех вокруг обманываю. Что я неправильно расставляю приоритеты. Но… – Еще один вдох, и она словно содрогнулась всем телом. Лучше бы она его ударила…