Подмена

Ермаков Сергей Олегович

Антон Сергеевич забросил работу. Дела в его фирме — «корабле», которым никто не управлял — на мостике не было «капитана» — шли через пень колоду. Партнеры не могли ему дозвониться, поставщики застревали надолго со своим товаром, сотрудники отлынивали от работы, но Антона это мало волновало — самой главной целью его жизни стало стремление поймать Сливу. Хорошо еще, что Елена Петровна по доброй воле взвалила на себя груз забот, связанных с управлением фирмой. Антон же Сергеевич вообще в офисе не появлялся.

Он

провел целую неделю в поисках хоть какой-то ниточки, способной вывести его, подобно сказочному клубку в заветной избушке, где скрывался тот человек, которого он собственными руками выпустил из-за решетки. Но ниточки не было. Он надоел следователю, который вел поиски Сливы и тот запретил вовсе пускать к нему Антона Сергеевича. Тогда Антон искал и самолично опрашивал свидетелей, которые могли помочь ему найти Сливу, но и это ничего не давало. Настало время впасть в отчаяние. К тому же и сам Слива затих, лег на дно и о нем ничего больше не было слышно.

Ночами Антону снилось как он настигает Сливу, тот отстреливаясь, убегает от него, но Антон и раненый продолжает бежать. Он бежит, бежит, бежит, а расстояние до Сливы все не уменьшается и не уменьшается. Это злит Антона, он пытается прибавить скорость, но ноги не слушаются. От отчаяния и злости Антон просыпается. Такой сон снился ему почти каждую ночь.

Дела Арбуза тем временем понемногу шли на поправку, он снова начал шутить и балагурить, лежа в своей одноместной палате с телевизором, холодильником и прекрасным видом из окна.

— Погоди, не спеши, — говорил он Антону, — вот встану на ноги, тогда вместе Сливу найдем. И тогда ему не поздоровится!

Антон часто ездил к родителям и сестре на кладбище, сидел с ними, разговаривал. Как же ему их не хватало! А вот к тете Маше совсем не ездил. Не то, что он ее совсем позабыл — нет, деньги на памятник он дал, сторожу приплачивал, чтобы тот за могилкой следил. Но ездить к ней ему не хотелось. Кто она ему — чужая тетя, которая отняла у него родителей, а его у них, подсунув в его колыбель выродка, который извел всю его семью? В сущности она такая же преступница, каким был и Слива. Как говорится — яблочко от яблони не далеко падает.

Антону Сергеевичу последнее время очень понравилось приезжать на свою дачу. Была глубокая осень — в округе никого, дачный поселок вымер, лишь одинокий сторож — бывший майор пехоты, нанятый хозяевами богатых дач, проходил изредка, покашливая, со своей одностволкой по дорожке. Было тихо, не то, что летом, когда из каждого двора доносилась веселая музыка и запах шашлыков. Антон Сергеевич приезжал, растапливал камин, садился возле него и подолгу смотрел на огонь. И ему становилось хорошо и спокойно.

Ровно через неделю после ранения Арбуза и его неприятно встречи со Сливой и с Дашей, Антон опять решил поехать на дачу. Он приехал,

купил себе бутылку вина, растопил как обычно камин и расположился перед ним, вытянув ноги к огню. Каменный дом нагревался медленно, Антон сидел в куртке в большом кресле, попивая вино. За окном вечерело, но еще было достаточно светло, чтобы видеть за окном облетевшие ветви деревьев. В звонок, который был расположен на калитке ворот позвонили. Антону не хотелось никого видеть, к тому же после случившегося он стал предельно осторожен, поэтому он расстегнул кобуру нового пистолета, приобретенного взамен украденного у него бандитами Сливы и взялся за рукоятку оружия.

Антон вышел на крыльцо, огляделся и пошел к воротам. Не открывая калитки спросил:

— Кто там?

— Это я, Антон, — ответил глухой женский голос.

— Даша? — удивился Антон. — Ты одна?

— Сегодня да, — ответила она, — открой, не бойся.

Эти слова, сказанные женщиной в его адрес слегка уязвили самолюбие Антона. Он отворил калитку, пропустил внутрь Дашу и сказал предельно деловито:

— Я и не боюсь, с чего это ты взяла?

— Не боишься и зря, — ответила она, проходя, — время такое, что надо бояться.

Антон захлопнул калитку и увидел, что за спиной у женщины находится большой тяжелый рюкзак.

— Пустишь переночевать? — спросила она. — По старой памяти?

Антон припомнил, что последний раз с Дашей он говорил когда делал ей предложение. Потом, в офисе его партнеров, куда она заявилась в короткой юбке, ярко накрашенная, он даже словом с ней не обмолвился и потом, когда она звонила, он просто молчал и клал трубку. И вот она пришла к нему через столько лет как ни в чем не бывало. Какая уж тут память?

— Проходи, — сказал он и отступил назад, пропуская ее.

Даша прошла в дом, поставила возле стола свой тяжелый рюкзак, села на кресло Антона, вытянула ноги, обутые в черные армейские ботинки к огню и без спросу налила себе в его бокал вина. Антон заметил, что ботинки ее перемазаны деревенской грязью, а капли брызг от грязных луж засохли на ее черных джинсах до самых колен.

— Ты что в поход собралась? — спросил он, покосившись на рюкзак.

— Да, — коротко ответила Даша, прихлебывая его вино из бокала.

— А куда, если не секрет?

— Далеко, — ответила она, — за границу.

— Думаешь, дойдешь пешком?

— Зачем же мне пешком идти? — спросила она, поставив бокал на столик и закуривая. — У меня денег хватит и долететь.

— Вообще-то я тут не курю, — сказал Антон, скорее для приличия.

— Ой, ладно, не гунди, — ответила она, — не так уж часто я к тебе захожу.

— Прошлый твой визит мне совсем не понравился, — сказал Антон, присаживаясь на стул, который придвинул к креслу, где сидела Даша.