Поднебесные убийцы

Зверев Сергей Иванович

Полчаса спустя все четверо бойцов вернулись в лагерь и лично, во всеуслышание подтвердили, что нигде ничего подозрительного ими не обнаружено. Но после этого уже вполголоса поведали нечто иное. По мнению спецназовцев, в окрестностях бивака кто-то рыскает и явно присматривает себе выгодную позицию для нападения.

– …Мне кажется, напасть они могут с того, правого края, – Красилин указал в сторону выпирающего на поляну угла леса. – В двух местах трава притоптана, как будто кто-то там отирался не менее десяти – пятнадцати минут. Кроме того, с того края вдоль леса идет удобная ложбина. Если что, в ней легко скрыться.

– Понятно… –

Андрей ненадолго задумался. – Значит, так. Ночь у нас сегодня, парни, будет беспокойная. Один останется прямо в самом лагере. Это… Это… Юра, ты останешься. Тебе все равно дежурить около Светланы. Вот заодно и остальных побережешь.

– Е-е-сть… – откликнулся Борисенко.

– Так… В стороне Араскана обследовали местность Костя и Женька. Значит, снова будете там. А я с Максом и Антоном иду на тот фланг. С собой взять фонари, по паре световых гранат «Вспышка». Действуем следующим образом… Как только кто-то замечает чужаков, сразу же по переговорнику сообщает … э-э-э… «лимоны». Пойдет? Мы же понимаем, о чем речь… И сразу считаем: три, два, один! На этот счет все разом бросаем по «Вспышке». Думаю, они зажмуриться не успеют. А мы сразу включаем подсветку и берем на мушку всю эту шантрапу. Хватит с ними чикаться! Разговор один: руки вверх, и точка!

– Это точно! – согласился Женька. – Надоели хуже гнуса!

– О том, что мы обнаружили чужаков, и нашей предполагаемой операции – никому ни звука! У Мукулаша уже и так уши в нашу сторону на полметра выросли. Сейчас разбиваем палатку, но потом незаметно из нее выбираемся и потихоньку уходим в сосняк. – Лавров вдруг переменил тему. – Так что, парни, с этими неуставными штучками-дрючками давайте как-нибудь не слишком активничать! – произнес он громко специально для направляющегося к ним Петра Михайловича, делая вид, будто проводит воспитательную беседу.

– Да мы уже и так почти как монахи… – подыгрывая ему, с делано конфузливым видом вздохнул Костя.

Академик, судя по всему, очень довольный сегодняшним переходом, выглядел оживленным и бодрым. Услышав последние слова Андрея, он рассмеялся.

– Что, даем разгон нарушителям одной из общеизвестных заповедей? – Петр Михайлович покачал головой. – Да ладно уж… Не будьте к ним так строги. Это – Алтай. Это – окрестности Белухи, Уч-Сумера. Место, обладающее особой энергетикой, выявляющей в человеке то, что есть он на самом деле. Здесь если влюбляются, то искренне, а если и враждуют, то уж от души… Кстати, когда ребята поднимались на гору, что-нибудь там нашли?

– Ничего особенного там найти не удалось… – Лавров развел руками. – Если кто и был, то, возможно, успел уйти.

– Что ж, может, это и к лучшему? – согласился академик. – Ну, что там наши стряпухи? Как насчет ужина? – обернувшись, поинтересовался он.

Плотно поужинав, спецназовцы сноровисто поставили свою палатку, после чего помогли это же сделать и археологам из числа тех, кто не умел этого делать. Проводники, наломав соснового лапника, соорудили себе по шалашу, откуда вскоре послышался громкий храп.

Глава 9

Покончив с обустройством бивака, все снова собрались у костра. Начались разговоры, воспоминания, всевозможные археологически-туристические «страшилки» про некоего «Черного археолога», про

некую пещеру, через которую можно было попасть в параллельный мир, про «вконец оборзевших йети»… Как на полном серьезе рассказал Григорий Семенович, «снежные человеки», точно зная, что в их существование никто не верит, преспокойно заявлялись к бивакам, за один присест съедали все продуктовые припасы туристов и опять исчезали в ночи… Посиделки закончились уже поздней ночью, не без жесткого нажима Петра Михайловича. Уведомив, что завтра день ожидается труднейший, он в приказном порядке всех отправил спать.

Дождавшись наступления тишины, Лавров шепотом скомандовал:

– Вперед!

Через заранее приготовленный лаз все пятеро по очереди выбрались из палатки и ползком, придерживаясь тени, проскользнули к сосняку. Выдвинувшись в глубь леса шагов на сто пятьдесят – сто семьдесят, спецназовцы заняли свои позиции и приготовились ждать.

Лавров чувствовал, что враг где-то близко. Но прошло полчаса, потом еще столько же, а никто так и не появлялся. Измотавшийся за день Андрей почувствовал, как его вдруг невыносимо потянуло в сон. Да и парни то и дело клевали носом.

Но вот в лесу раздался хруст ветки. Чуть слышно Лавров прошептал:

– Приготовились!

Включив переговорник, он так же тихо произнес:

– Лимоны!

Прошло несколько секунд. В ложбине, метрах в тридцати от них, неожиданно мелькнула серая тень. Потом еще одна, еще и еще… Всего Андрей насчитал около десятка человек.

– Три! Два! Один! – сосчитал он, и все трое разом бросили гранаты с заранее выдернутой чекой.

Ослепительно-белыми вспышками воспламененного магния полыхнули три взрыва световых гранат. Где-то невдалеке грохнули еще две гранаты. Спецназовцы, успев закрыть глаза, «засветки» избежали, а вот те, что пробирались к лагерю, растерянно замерли, ничего не видя вокруг. Тут же включив фонари, спецназовцы осветили ими неизвестных, замерших в самых разных позах, в каких были захвачены яркими вспышками.

– Шао чжон! Таучже вутси! (Руки вверх! Бросай оружие!) – крикнул Лавров, клацнув затвором.

Однако бандиты сдаваться не собирались. Разом открыв бешеную пальбу куда попало, они спешно залегли и, не прекращая огня, стали отступать, пользуясь ночной темнотой. Лес наполнился треском автоматных очередей, посвистыванием пуль и встревоженными криками птиц.

Едва прозвучали первые выстрелы со стороны нападающих, спецназовцы тут же открыли ответный огонь, срезав сразу троих и основательно зацепив еще стольких же. Макс и Антон, разгоряченные схваткой, собрались было ринуться следом за чужаками, но Андрей остановил – слишком велик был риск нарваться на шальную очередь и ни за что распроститься с жизнью.

– Парни, возвращаемся, – сказал он через переговорник Усатову и Маслюхину.

Но, к своему удивлению, ответа не услышал. В душе тут же шевельнулось неприятное чувство – неужели их зацепило?

– Парни, вы что молчите? – уже встревоженно спросил Лавров.

Ответом ему был лаконичный Женькин возглас:

– Ща!

И тут же откуда-то из глубины леса раздались автоматные очереди, сопровождаемые воплями:

– Моквэй! Као ни мэ! (Дьявол! … твою …!)

– Они что, рехнулись, что ли? – стоя на одном колене за деревом, встревоженно пробормотал Андрей. – Ну, артисты! Уши оборву!