Поднятие уровня в одиночку. Solo Leveling. Книга 1
Шрифт:
А Хемберменбер стоит на своем: женись – и все тут.
– Да что я, – говорю, – буду делать с вашей дочкой, если и без того очень слаб здоровьем?
– А вот она как раз за тобой и станет ухаживать, – отвечает артельный старшина. – Селия очень сердобольная и любит со всякой дохлятиной возиться. Так что ты женись и не пожалеешь. И с приданым я не поскуплюсь.
– Так она ж еще и хромая! – не сдаюсь я.
– А тебе ее что, в телегу запрягать? – не отступает Хемберменбер. – Да и от кого бы еще такие вещи слушать,
Тут, как на беду, матушка из кухни разговор услыхала и тоже ко мне прицепилась:
– В самом деле, чего бы тебе не жениться? Сколько ж мне, старухе, с тобой нянькаться? Пусть и другой кто-нибудь помучается. А то, что невеста прихрамывает, так это ничего. Хромые, говорят, бывают очень выносливыми.
– Да что вы, матушка, городите! – чуть ли не кричу я. – Вы что же, мне желаете смерти?! Разве не слыхали, что вскорости явится с каторги Бешеный Жумс?! Вот он-то мне за эту невесту голову и отвернет!
Тут матушка призадумалась, а Хемберменбер заявляет:
– Ничего такого случиться не может, потому что я придумал, как это предотвратить. Я не поскуплюсь, приобрету железную кольчугу, и будешь носить ее под рубахой. Когда Жумс на тебя с ножом бросится, мы его скрутим и отправим обратно на каторгу.
Матушке план понравился, а вот мне – не очень. Однако эти двое до того лихо взяли меня в оборот, что никаких сил отбрехиваться не хватило.
– Черт с вами! – говорю. – Делайте что хотите, только оставьте меня сейчас в покое!
В общем, следующим же днем нас с Селией обвенчали, и стали мы вроде как муж и жена. Вскоре мне это дело даже понравилось.
Супруга моя была женщиной тихой и хворать во время приступов вялой болезни не мешала. Даже наоборот, меняла мне примочки. Жили мы вполне ладно.
А Бешеный Жумс Паратикомбер все не появлялся. В других городах тамошние каторжники давно уже возвратились по домам и снова набедокурить успели, а нашего нет как нет. И видно, что папаша Хемберменбер по этому поводу проявляет беспокойство. Будто даже жалко ему, что Жумс не показывается. А по мне, так лучше бы Бешеный вообще где-нибудь сгинул. Очень я тревожился, его ожидая, потому что не хотел всяких там драк.
Но целый год прошел вполне спокойно. Только однажды заявились навеселе папаша Хемберменбер с бывшим женишком Селии и говорят, что, мол, свадьба моя была ненастоящая, а совершилась только под угрозой скорого возвращения Жумса. Теперь же, когда вроде буйного каторжника ждать не приходится, неплохо было бы все обратно переиграть, за хорошие отступные, конечно. Пока я над предложением размышлял, появилась моя женушка. Обычно-то она себя вела тише покойника, а тут с руганью на родителя напустилась.
– Что же это, – говорит, – из-за ваших каверз я должна, как кошка, по пять раз на дню замуж выходить?! Не будет такого!
И выгнала папашу вместе с бывшим женихом.
С той
На второй год женатой жизни я о Жумсе Паратикомбере и думать забыл. Но вот сижу как-то у окна, размышляю, пойти завтра на работу или еще немного похворать, а тут от пристани бегут мальчишки и вопят: «Бешеный вернулся!»
Я сразу поспешил к папаше Хемберменберу за обещанной кольчугой. Тот по случаю оказался дома, однако ж выяснилось, что кольчугу он давно продал, чтобы зря не ржавела.
– А мне что же, – возмущаюсь я, – из-за вашей хозяйственности теперь, как свинье, на убой отправляться?!
– Почему же на убой? – успокаивает меня Хемберменбер. – Сиди себе во дворе и ничего не бойся, а мои сынки рядом спрячутся. Как только Жумс нож достанет, мы его сразу скрутим, а может быть, и совсем прибьем. Он тебя и пальцем тронуть не успеет.
Позвал артельный старшина сыновей, велел им запастись топорами и веревками, взял меня под руку и повел к дому.
Во дворе папаша Хемберменбер посадил меня на лавку, сам стал поодаль, а сыновья его за углом притаились. Сижу я, жду, что вот-вот на дороге Бешеный Жумс покажется. Думаю: очень жаль, что ни мамаши, ни жены сейчас дома нет. Они-то, наверное, смогли бы меня от Жумса спасти, а на младших Хемберменберов надежда плохая. Артельный старшина стоит в кустах, глядит на улицу и мне время от времени подмигивает. Очень я пожалел тогда, что не взял с тестя отступные за его хромую дочку.
Тут артельный старшина кричит на всю улицу:
– Здравствуй, Жумс! Ты ли это?! Тысячу лет тебя не видел!
Вижу: к моей калитке подходит Бешеный Паратикомбер. И раньше-то он своим безумием страх внушал, а теперь, после каторги, и вовсе потерял человеческий облик. Лицо у него стало серое, все морщинами обвисло. Глаза белесые, в красных жилках. Волосы на голове повылезли – только из-за самых ушей два седых пучка торчат. И одет он в такие обноски, что не дай боже.
– Здравствуй, дядя Хемберменбер, – отвечает Жумс и так шепелявит, что понятно – зубов у него немного осталось.
Однако ж, несмотря на свой нехороший вид, ведет себя Жумс вполне мирно. Тогда я подумал, что он, наверное, про нашу с Селией свадьбу еще не знает и до поры опасаться нечего.
– А у нас тут, пока тебя не было, много чего случилось, – продолжает Хемберменбер. – К примеру, дочку мою, Селию, за которой ты все ухлестывал, помнишь? Так я ее замуж выдал!
У меня от таких речей сердце похолодело. «И кто старого борова за язык тянет?! Неужто нельзя было о чем другом разговор завести?! Зачем Бешеного раньше времени распалять?»