Поднятые по тревоге
Шрифт:
– Пленных доставьте ко мне, - сказал К. К. Рокоссовский.
– Буду докладывать в Ставку.
В создавшейся обстановке я решил ввести в бой 8-й танковый корпус, не ожидая прорыва обороны противника на всю тактическую глубину. Корпус мы ввели двумя колоннами под прикрытием огня специально созданной сильной артиллерийской группы.
После этого темпы нашего продвижения возросли. Я приказал не прекращать наступления и ночью, чтобы не дать противнику возможности закрепиться на следующем рубеже.
На всякий случаи позвонил командующим соседними армиями
– Они постараются теперь выбрать для удара другое место, так что будьте наготове, - посоветовал я соседям,
И действительно, утром танковая дивизия появилась в полосе наступления 3-й армии генерала Горбатова, несколько потеснила передовые его части, но и на этот раз успеха не добилась.
16 января сопротивление противника было сломлено. Войска армии прорвали вражескую оборону на всю глубину и вышли на подступы к городу Цехануву. Прорыв достигал 17 километров по фронту и 20 в глубину.
В тот же день нам вместе с войсками 65-й армии генерал-лейтенанта П. И. Батова удалось овладеть городом Пултуском. Гитлеровцы, вообще привычные к громким названиям, именовали его "бастионом восточной обороны". Каменные стены старой крепости были достаточно прочными, форты связаны мощной системой огня. На улицах города противник возвел баррикады, в подвалах домов устроил огневые точки, подступы к Пултуску прикрыл минными полями н инженерными заграждениями.
Первыми ворвались в город пехотинцы капитана Немирова. За ними неотступно следовали артиллеристы офицера Заболотного. Почти в центре города наши подразделения соединились с частями 65-й армии, штурмовавшими Пултуск с юго-запада.
17 января командиры 108-го и 98-го стрелковых корпусов удачно ввели в бой свои вторые эшелоны н перешли к преследованию противника. Теперь все решала стремительность наших действий.
Еще в период подготовки к наступлению во всех стрелковых дивизиях было выделено по батальону, личный состав которых особенно настойчиво учился действовать ночью. Сейчас эти батальоны, усиленные несколькими танками, артиллерией и саперами, мы использовали в качестве передовых отрядов. Танки, включенные в состав передовых отрядов, несли на броне десанты автоматчиков.
Основные силы дивизий следовали за передовыми отрядами на дистанции от 2 до 5 километров в постоянной готовности к развертыванию. Артиллерийские орудия двигались со снятыми чехлами, расчеты находились непосредственно у пушек. Непрерывно велась разведка.
За день войска успевали проходить по 25-30 километров. Танковые части шли впереди пехоты, выходя на фланги отступающего противника, угрожая тылам.
Командиры немецко-фашистских соединений теряли управление и вынуждены были оставлять в населенных пунктах указатели путей отхода. Вражеские штабы бежали впереди своих частей. Арьергарды и отряды прикрытия состояли из наспех собранных остатков разбитых пехотных и специальных подразделений.
Вереницы пленных
19 января, на четыре дня раньше намеченного срока, наши войска овладели несколькими крупными опорными пунктами противника, в том числе городом Цеханувом. Пройдя с боями за трое суток свыше 60 километров, 2-я ударная армия вместе с 48-й и 65-й армиями приблизились к границам Восточной Пруссии.
В ночь на 20 января было получено боевое распоряжение штаба фронта, перенацеливавшее нас на север, в направлении Остероде, Дейтш-Айлау.
Противник, усилив свою группировку севернее Лидзбарк пятью полками, начал оказывать более упорное сопротивление. В районе Дейтш-Айлау гитлеровцы имели последний оборонительный рубеж, прикрывавший подступы к нижнему течению рек Висла и Ногат, а следовательно, к городам Мариенбургу и Эльбингу. Немецко-фашистское командование понимало, что с прорывом его возникла реальная опасность отсечения советскими войсками всей восточно-прусской группировки, и потому старалось любой ценой остановить нас у границ Восточной Пруссии.
Мы решили ввести на правом фланге второй эшелон армии, 116-й стрелковый корпус. Сделать это требовалось быстро. Отказавшись от составления обычного в таких случаях боевого приказа, я послал к генералу Фетисову офицеров оперативного отдела с картой. Они на месте дали все необходимые указания. Корпус был поднят по тревоге и введен в бой.
Продолжая сохранять прежний стремительный темп наступления, несмотря на усилившееся сопротивление противника, войска армии совершили тактический маневр - поворот фронта на север - и к 25 января вышли к рекам Висла и Ногат. Нам удалось в нескольких местах с ходу форсировать эти значительные водные преграды.
Фронт наступления расширился до 50 километров. Передовые отряды достигли предместий Эльбинга. Правее нас, северо-восточнее Эльбинга, вышла к морю 2-я танковая армия генерала Вольского. Восточно-прусская группировка противника оказалась отрезанной от Центральной Германии.
Позднее, 11 апреля, газета "Красная звезда" писала в передовой статье "Творцы победы": "В самых сложных и трудных условиях наши офицеры не раз пробивали быстрый и верный путь к победе. Вспомним хотя бы смелый маневр из района Пултуска до Эльбинга. За двенадцать дней войска прошли в боях свыше 200 километров".
В период наступления соединения 2-й ударной армии заняли около 2000 населенных пунктов, в том числе города Цехаиув, Дейтш-Айлау, Христбург и Мариеибург, уничтожили 26200 и взяли в плен более 1100 гитлеровских солдат и офицеров. Пять раз за эти полмесяца войска армии получали благодарность в приказах Верховного Главнокомандующего.
В конце января мы предприняли попытку овладеть городом Эльбингом. Однако это не удалось. Противник, стремясь сохранить сообщение с Восточной Пруссией, упорно оборонял город. Его гарнизон, состоявший из остатков разбитых в недавних боях 43 различных частей и соединений, насчитывал 10 тысяч человек. Кроме того, здесь имелось еще до 4000 фольксштурмовцев.