Подобная Сильмариллу
Шрифт:
– Дура Нерданель, что она говорила! Дочь, подойди! – раздался за мной раздраженный громовой голос, и я, вскочив, не оглядываясь, побежала со всех ног. Нет! Его я точно никогда не хотела видеть!
– Сильмариэн, вернись! – раздавался злой голос Феанора у меня за спиной, но я бежала и бежала вперед, пока хватало дыхания, и голос за мной стал затихать. Отец отступил. Я остановилась, и поняла, что, хотя и бежала довольно долго, ничего не чувствую – ни усталости в мышцах, ни покалывания в боку, ни нехватки дыхания. Мое тело словно стало совсем другим. Но долго об этом думать я не стала. Разберусь с собой потом, а сейчас мало ли кто еще может
– Здравствуй, дорогая сестрица, - сказал он и выступил откуда-то из темноты.
Я была в ужасе.
– Что ты здесь делаешь? Тебе не стыдно приходить ко мне? Убирайся прочь!
– Не стоит, - сказал Келегорм, усаживаясь на одно из двух кресел у окна, которые составляли всю мебель в комнате. Я села на соседнее, испытывая острое желание выкинуть Келегорма из окна. Хотя здесь это ему бы не повредило. – Разве мы не квиты? Ты даже больше испортила мне жизнь, дорогая сестрица. Исчезла ты тогда, конечно, вовремя, спасибо большое, но кто натравил меня на эту дрянь Лютиэн?
– Сам виноват! – воскликнула я. – И Лютиэн не дрянь!
– Конечно, дрянь! – весело возразил Келегорм. – И настоящая стерва. А как она славно сделала тебя про Тол-ин-Гаурхоте! Разве после этого ты не считаешь ее дрянью?
Нет, я не считала Лютиэн дрянью. Я понимала причины ее поступков, хотя мне и пришлось за них заплатить.
– Мне интересно, - злобно сказала я. – Знает ли отец о том, что ты сделал со мной тогда?
Келегорм помрачнел.
– Тому, кто находится в Чертогах Мандоса, известно все, - откликнулся он. Это прозвучало зловеще.
– Надеюсь, тебе за это досталось, - удовлетворенно ответила я. – Если, ты, конечно, не убежал. Но как ты мог сделать со мной такое, Келегорм? Я всегда знала, что ты гад, но я все же твоя сестра!
– Да если бы ты не была моей сестрой, я женился бы на тебе! – воскликнул он. – Ты меня просто с ума сводила! Также, как потом сводила с ума Лютиэн! Только это было настоящее! Ты была так хороша, с виду мила и невинна, но я то знал, что ты не так уж проста! Связалась с самим Горхауром или как там его тогда звали! Ты же видела, как я смотрел на тебя тогда, все понимала! Я чувствовал, что в тебе есть та же порочность, что и во мне! – с жаром шептал он.
– Что ты терпеть не можешь нашего папашу, что тебе по сути наплевать на возвращение Сильмариллов и на исход войны! Ты была такая же, как и я, я чувствовал это. Ночами я проклинал Эру за то, что ты моя сестра и за то, что ты принадлежишь этому проклятому Гортхауру, а не мне! – он ударил кулаком по стене. – Здесь мое тело ничего не чувствует, но разумом я все еще желаю тебя, даже сильнее из-за того, что знаю, что ты там делала! Если бы мы могли отсюда выйти!
– Келегорм, – сказала я в ужасе, - ты же не в себе! Все то, что ты говоришь, ненормально! Эти мысли чувства еще более недостойны эльфа, чем мои поступки!
– А ты? – закричал он. Его лицо покраснело, а на лбу вздулись вены.
– Ты поступала нормально? Сначала Гортхаур Жестокий, потом твой женишок, потом опять Гортхаур! Ты самая настоящая маленькая дрянь! Я не удивился бы, если бы узнал, что война началась из-за тебя! Может, ты еще и с Морготом была? И я не жалею о том, что хоть раз в жизни попробовал тебя!
– Сволочь!
– воскликнула я, вскочив и двинувшись на Келегорма. –
Келегорм неожиданно исчез. Мой удар, довольно сильный, пришелся в пустоту. Через секунду передо мной снова возник Намо.
– Не убьешь, - сказал он. – Вы оба и так уже мертвы. Кажется, ты об этом забыла. Думаю, на этом все. Есть еще те, кто хотел бы тебя увидеть, но, думаю, они не так уж важны.
– Дайте мне увидеть братьев, прошу вас, - заплакала я.
– Каких братьев? – ухмыльнулся он. – Своего любимого брата ты увидела, остальные тоже хотели, но им я решил отказать.
– Амрода, Амроса, Финрода, - плакала я, не скрывая слез. – Тех, кого я люблю. Прошу вас. Я приму любые оскорбления от них. Пусть говорят, как низко я пала, я соглашусь. Только дайте мне их увидеть!
– Нет, Сильмариэн, больше ты никого не увидишь, - с долей торжественности в голосе сказал Вала.
– Только Эарендила тебе будет видно в окно, но это не так интересно. И мне надо уходить. А ты будешь здесь вечно, - он развернулся и пошел к двери. Я попыталась догнать его, но получалось только, что Намо отступал, а я словно бежала на месте, не приближаясь к нему ни на шаг.
– Пожалуйста, прошу вас, не оставляйте меня здесь! – кричала я, пытаясь догнать Намо, путаясь в полах своего длинного белого одеяния. – Я больше не причиню зла никому и никогда! – по моим щекам текли слезы. – Только не оставляйте меня здесь!
Он застыл в дверях и обернулся ко мне. Лицо его было суровым.
– Можно мне хотя бы задать еще один вопрос? – мой голос был похож на жалкий скулеж раненного щенка.
– Последний.
– Что стало с Мелькором и Гортхауром?
– Гортхаур у нас. Повезло тебе, что умерла и не пойдешь под суд вместе с ним. Ты в Чертогах Мандоса, а ему сюда не попасть. А Мелькор… Его судили и вышвырнули за край мира, где ему самое место. Оттуда он не вырвется. Смирись, Сильмариэн. Ты никогда больше не увидишь их обоих. Я думаю, они будут скучать. Хорошо тебе провести вечность, девочка, - закончил он и ушел.
– Может, за хорошее поведение вы меня выпустите через пару лет? – крикнула я вслед Намо, но он этого не слышал. Я повалилась на пол и разрыдалась.
Дверь захлопнулась. Я осталась одна.
Конец первой части
Комментарий к 1.35. Не конец
Половина позади. Прошло полтора года.
Спасибо всем, кто читает!
========== 2.1. Жизнь после жизни ==========
Дверь захлопнулась. Я осталась одна.
– Пожалуйста!
– крикнула я еще раз в пустоту, но не получила ответа. Вокруг сгустился мрак, и я рыдала, лежа на полу, не в силах поверить в то, что со мной произошло. Я никогда не думала о том, что могу когда-нибудь умереть. Такое могло случиться с кем угодно, но только не со мной!
Наверное, проходили недели, а может и года, но я не чувствовала этого. Эльфу подвластно проводить много времени, не поддаваясь скуке, довольствуясь размышлениями. Для мертвого эльфа, погруженного в собственные горькие раздумья, годы подобны часам. Я была зла. Я была преисполнена ненависти ко всему миру. Часами я горестно рыдала, обвиняя весь мир в своих несчастьях. Стоило мне хоть на минуту вспомнить отца, Келегорма, Мелькора, Намо, я взрывалась потоками оскорблений и проклятий. Гортхаура я вспоминала редко. В конце концов, это он бросил меня. Да, может я его еще любила, но теперь и он стал одним из объектов моей ненависти. Мама была права, ум и душа в Чертогах Мандоса бодрствовали как никогда ранее.