Подозреваются все
Шрифт:
— А почему он не отпер дверь и не вернулся тем же путем? — спросил Казик.
Я заглянула в график.
— Потому, что тогда уже вернулись вы, пан Збышек. Он это услышал. Из того, что у меня тут записано, следует, что вы вернулись в кабинет в тот момент, когда он уже вытирал дырокол. Он уже-ничего не мог сделать, только по возможности быстро войти через приемную. Вы, видимо, чем-то зашумели в кабинете?
— Да, я положил на стол несколько папок и уронил коробку с карандашами.
— Господи, ну у него и нервы! — удивленно
— Я до сих пор не понимаю, для чего он это сделал, — недовольно сказала Моника. — Сам себя хотел прикончить, что ли?
— Что ж, надо признать, что ему это удалось...
— Я же говорил, что он последним пришел на этот обыск, — неохотно сказал Анджей. — Я был в этом уверен и сразу понял, что за этим что-то кроется. И они меня об этом спрашивали, и вы, пани.
— Я тоже знал, что он пришел последним, — буркнул Збышек.
— Так почему же вы этого не сказали? — с упреком спросила я. — Я не говорю о милиции, но мне?..
— Потому что мне это не нравилось. Мне сразу очень многое не понравилось. Я, конечно, сказал бы обо всем, если бы они окончательно прицепились к Ядвиге.
— И что же теперь будет? — хмуро спросил Витольд.
Збышек посмотрел на него, а потом на всех нас.
— Что ж... нечего скрывать. Ликвидация предприятия. Об одном только прошу вас: давайте подчистим все, что удастся. Не оставим здесь такой неразберихи...
Следственные власти заканчивали в нашем бюро какие-то дела. Я воспользовалась этим и поймала капитана, обратиться к прокурору у меня не хватило смелости.
— Все прекрасно, но не могла бы я хотя бы прочитать то письмо? — спросила я робко. — Я понимаю, что оно будет служить вещественным доказательством, но могу же я узнать его содержание! Ведь это мое письмо!
— Мы сделаем копию, и я дам ее вам, раз уж оно так вам необходимо. Собственно, не так много там и написано.
— Я так и думала. Все, что нужно, вам сказал Марек?
Капитан относился ко мне с симпатией, но объяснений давать не спешил. Прокурор меня как будто не замечал. Но, несмотря на это, я не уходила.
— Панове, будьте людьми, — просительно сказала я. — Скажите мне хоть что-нибудь...
Капитан взглянул на меня и заколебался.
— Ну что ж, надо честно признать, что вы нам очень помогли. Я даже немного подозревал вас в сотрудничестве с какой-то нечистой силой... Что вы хотите узнать?
Я так много хотела узнать, что в голове у меня возник полный хаос. Последними проблесками разума мне удалось выбрать то, что могли сказать только они.
— Ключ! — поспешно воскликнула я. — Что с ключом?
— Экспертиза, проведенная согласно вашему требованию, показала, что тот ключ из вазона не был использован. Он спокойно лежал и покрывался плесенью.
— А этот, из стола?
— А на этом, из стола, есть отпечаток пальца. Сегодня утром мы получили результат.
— Ну а что было с моим видением тайника?
Капитан
— Да, здесь вы здорово попали в цель. В квартиру жертвы кто-то проник именно в то время, когда в бюро отсутствовали несколько человек. Разумеется, убийца не нашел ничего, потому что свои разоблачительные сведения вы передали не ему, а нам. Но у него нет алиби. Что скрывать, процесс будет основан на косвенных уликах, решающего доказательства у нас нет, но улики достаточно весомые. Разве только он признается в содеянном...
Я покачала головой.
— Ручаюсь вам, что он ни в коем случае не признается. Очень хорошо, что у вас есть улики...
Прокурор продолжал рыться в бумагах и только, когда я уходила, посмотрел на меня, улыбнувшись извиняющейся, но в то же время какой-то злорадной улыбкой. Эта злорадная усмешка показалась мне странно знакомой...
Я вернулась в отдел, где, вопреки ожиданиям, кипела работа. Збышека все любили, высоко ценили, и его просьбы принесли результат. Действительно, раз уж нам пришлось обанкротиться, то надо, по крайней мере, сделать это с честью!
Мне пришлось ненадолго задержаться после работы, я подготовила свои эскизы для показа инвестору, сложила документацию и закурила. Витольд, как обычно, ушел сразу по окончании рабочего дня и его место было пустым. Дьявол появился в тот момент, когда я уже подумала, что простилась с ним навеки.
Это мне совсем не понравилось.
— Послушай, ты, — гневно сказала я. — Ты что, будешь меня преследовать до скончания дней?
— До скончания дней не буду, — ядовито засмеялся дьявол. — Только до той минуты, когда тебя начнет преследовать мой заместитель, замечательный коллега, приятель и лучший ученик. Уж он заменит меня, не бойся... Только в несколько ином обличье.
— В каком? — простонала я. — Что ты еще придумал?
— В человеческом, в человеческом. Он и так у тебя под носом. И будет около тебя до конца жизни, ты идиотка, смертельно глупая, как и все бабы...
Он злорадно усмехнулся, и я наконец поняла, что напоминала мне злорадная усмешка прекрасного прокурора. Боже мой, да это же он! Если отбросить завитки и рога, смягчить черты, изменить цвет глаз с черного на голубой!.. Точный его портрет!
Я с ужасом смотрела на представителя преисподней, а он, неслыханно довольный, раскачивался в кресле.
— Ну что? — спросил он. — Догадалась?
— Чего ты от меня хочешь? Что я тебе сделала плохого?
— Вот-вот! Запомни этот вопрос, ты его будешь задавать не раз, не два и не три...
— Ни за что! — внезапно взбунтовалась я. — Со мной твои номера не пройдут! Еще посмотрим, кто кого осилит!
— Дура! — смеялся дьявол. — Безнадежная дура! Ты хочешь работать, не так ли? Воспитывать детей, зарабатывать деньги... У тебя обязанностей до черта! А у него нет никаких, кроме одной — отравлять тебе жизнь.