Подпольный турнир!
Шрифт:
У выхода в парк мы с Миямото расстаемся. У меня еще есть дела в этом районе. Пора нанести кое-кому визит вежливости. Вот только в Спортивном центр Тайто меня ждет облом. Девушка на ресепшене сообщает, что тренер Сато взял отпуск и по слухам свалил на Окинаву ловить рыбу. Старый ублюдок! Ну ничего, земля круглая, еще свидимся и тогда вместе порыбачим. Я тебя, суку хитрожопую, на корм рыбам пущу. По частям!
А вообще, сам дурак, надо было брать отставного якудзу по горячим следам, а не мять бока, лежа на футоне. Было наивно полагать, что старый лис не свалит из города, как только запахнет жареным.
Следующим пунктом
У входа в клуб никто не дежурит, да и неоновая вывеска над притолокой не горит. Точно, Нуэ же упоминал, что это ночной клуб! Видимо зря я приперся в такую рань. Но для очистки совести все же открываю дверь и спускаюсь вглубь помещения.
— Вы молоды! — доносится до меня голос лидера Ёкайдо. — Это в порядке вещей, что вы порой напиваетесь, отвратно себя ведёте и трахаетесь с кем попало. Да, некоторые из вас не знают меры и слетают с катушек, из-за чего мне приходится отмазывать вас от тюрьмы. Но сегодня, вы — неблагодарные ублюдки, перешли грань! Вы только посмотрите на себя… — ненадолго наступает театральная пауза, а затем Нуэ продолжает свою проникновенную речь. — Парни, какого хера, вы напялили на себя что попало? Я что зря тратился на дизайнера и пошив? Где ваши крутые балахоны с логотипом банды? — выждав несколько секунд и не получив хоть какого-то ответа лидер банды вновь принимается читать нотацию, на это раз в куда более грубой форме. — Ладно, слушайте сюда, дегенераты! Однажды, один умный человек сказал: «Нельзя сделать омлет, не разбив пары яиц». Знаете, к чему я это? Нет? Так я вам, блядь, поясню. Для особо тупых, кто припрется на открытие подпольной арены не по форме останется у меня без яиц. Вопросы?
— Босс, но на улице такая жара, а эти тряпки черны… — голос, как ножом отрезает.
— Еще вопросы?…Нет? Отлично, я знал, что мы найдем общий язык. Всем, кроме командиров покинуть помещение. И, кто-нибудь, ради Ками, отвезите Джиро в больницу, пока этот ублюдок тут все кровью не залил!
Выждав пару десятков секунд, пока шум внизу поутихнет, я все-таки спускаюсь с лестницы, чтобы заглянуть в помещение. Немного помедлив и собравшись с духом, отодвигаю занавеску, преграждающую вход. Перед глазами предстает огромный зал со сценой, танцполом и длиннющей барной стойкой — нехило! Почему-то мне казалось, что клуб будет поменьше. Интересно, сколько он вмещает народу, человек пятьсот? И куда делись те парни, которые были внизу? Судя по издаваемому шуму, здесь тусовалась целая толпа, а осталось всего три человека: Нуэ, Косё и, страдающий акромегалией, Нодзу Цугимити. Всей компанией они заседают за барной стойкой и, судя по многочисленной стеклянной таре, балуются отнюдь не плюшками.
Когда я переступаю порог помещения, командиры Ёкайдо, вслед за своим лидером, поворачивают головы в мою сторону.
— О, Баку, дружище, не думал, что ты так скоро заглянешь! Присаживайся. — Нуэ хлопает ладонью, по барному стулу рядом с собой. — Как тебе моя речь?
— Цитата Дарвина была лишней. — принимаю приглашение, усаживаюсь за барную стойку.
— Думаешь? Ну да, не совсем к месту. — командир Ёкайдо ставит передо мной вазочку с орехами и бутылку пива. — Чувствуй себя, как дома. Так с чем пожаловал?
—
— Все-таки решил поучаствовать?
— Скорее посмотреть.
— Жаль-жаль. — сокрушенно качает головой мой земляк. — Я-то думал, ты умный парень и захочешь протянуть подольше.
— Это угроза? — блядь, Антон, а что, если да? Будто у тебя в загашнике есть хоть что-то против этих монстров.
— Баку, за кого ты меня принимаешь? — картинно разводит руками, улыбающийся во все тридцать два зуба, пижон. — Мы же братья по несчастью. Давай, я дам тебе небольшую подсказку. Как ты думаешь, что произойдет, КОГДА я захвачу этот город?
— Может быть «если»?
— Нет, Баку, ты не слушаешь меня. В том, что город будет под моим контролем нет никаких сомнений. Все уже предопределено. — Нуэ подносит указательный палец к татуированному виску и принимается постукивать по нему. — Думай, Баку, думай. Ответ лежит на поверхности, у тебя есть все данные, чтобы сложить картину целиком.
— Но это ведь бред! — по спине пробегают мурашки, когда я вспоминаю слова Нуэ, сказанные мимоходом: «Странно, министр говорил, что я буду единственной химерой в Токио». — Зачем правительству делать нечто подобное? Для чего им усиливать преступность в собственной стране?
— А-а-а-а. — качает он перед моим лицом пальцем. — Никаких больше вопросов. Я делюсь информацией только со своими соратниками. Прости, Баку, ставки слишком высоки. Либо ты со мной, либо тонешь в этом океане дерьма в одиночку.
— Тогда я просто залягу на дно, не впервой.
— Прости парень, после того как ты переступил порог этого заведения, то включился в игру.
— Что ты, черт возьми, такое несешь? Какую еще игру? — и почему у меня настолько хреновое предчувствие.
— Шиноби. Они следят за входом. Это не просто клуб, а штаб-квартира Ёкайдо. — губы Нуэ растягиваются в хищной улыбке. — Добро пожаловать в Могру.
Глава 4
Интерлюдия
— Надеюсь, ты с хорошими новостями? — с надеждой спрашивает председатель, когда за спиной только что вошедшего секретаря закрывается дверь. — Скажи, что шиноби из Кога-рю смогли обнаружить мико. Порадуй старика.
— Сожалею, но порадовать не могу. Председатель, вы слишком много от них хотите. С момента операции прошло меньше суток. — заметив, как лицо шефа посмурнело после неутешительных новостей, Такахаси решает подсластить пилюлю. — Но у меня есть, чем вас порадовать. Мацуба-кай ликвидированы, Ёкайдо все-таки довели дело до конца.
— Я в курсе. Еще в полдень получил отчет стажера-наблюдателя, который следил за поместьем. А полчаса назад прислали одну любопытную сводку, но уже от наблюдателей за Могрой. И знаешь, какие два момента меня смущают? —
— Нет, председатель. — качает головой секретарь, внимательно слушая шефа.
— В обоих этих отчетах фигурирует мальчишка-хафу — это первое. А второе — это твоя некомпетентность. — взгляд Нацукавы холодеет. — Такахаси, почему ты не доложил мне о ребенке?
— Простите, председатель, виноват. — кланяется пристыженный Такахаси, в голосе секретаря отчетливо слышится искреннее раскаяние. — Я не придал этому факту особого значения. Слишком зациклился на текущих делах. Простите за эту оплошность, мне нет оправдания.