Подручный смерти

Солнцева Наталья

По ночам ему чудились горестные стенания, он вскакивал, прислушивался… а утром просыпался с тяжелой головой. Ему казалось, его кто-то преследует…

Даже сейчас, в машине, Слепцова не покидала тревога. Он проваливался в забытье, и сразу же мутная волна боли накрывала его и несла вверх, в темное небо… Он поднимался высоко над лесом, чтобы камнем рухнуть вниз, ломая крылья и кости… кости и крылья…

Глава 5

Грибовка

– Опять

вы, Чемагин? Что случилось? Вам стало хуже?

– Не помогло ваше средство, доктор, – усмехнулся пациент, оглядываясь по сторонам. – Может, что-нибудь еще пропишете? Посильнее? Я заплачу, сколько скажете.

Доктор Бортников после работы принимал больных в жилой комнате, оборудованной под кабинет. Здесь стояли стол, шкаф со всевозможными снадобьями, кушетка за ширмой и пара стульев. На стене – большое фото крокодила. Как будто ничего лучшего не нашлось. Убогая обстановка. И городишко убогий.

– Я вынужден торчать в этой дыре исключительно из-за вас! – не выдержал пациент. – Мне теща сказала, мол, есть в Грибовке чудо-доктор, любую хворь лечит. Езжай, зятек, спасайся. Я и приехал. Думал, придет конец моим мучениям.

– Чуда ждете?

– Жду. А как же? Мне болеть нельзя. У меня работа ответственная. Шофер я, дальнобойщик. За баранкой сижу день и ночь. А ну, как в дороге приступ схватит? Что тогда? Авария? Пожалуйте в кювет? Или, чего хуже, на встречку вынесет?

– Время нужно, Чемагин. Время. Наберитесь терпения. Нет такого средства, чтобы подействовало мгновенно. Щелк! И вы здоровы!

– Неплохо было бы…

Пациент выглядел помятым и недовольным. Он провел бессонную ночь и надеялся получить у врача конкретную помощь, а не слушать пустую болтовню.

Бортников внимательно наблюдал за ним. Выражение лица, жесты, взгляд, одежда имели для доктора значение. Он пришел к выводу, что поставить человеку верный диагноз на основании чисто медицинского обследования невозможно. Особенно, если болезнь – редкая и непонятная, как у Чемагина. За симптомами и анализами порой стоит такое, о чем в учебниках не написано.

– Дайте мне другой препарат, – требовал больной. – Иначе я на вас жалобу накатаю.

Бортников невольно рассмеялся. Чем-чем, а жалобами его не испугать. Он и так в захудалой поликлинике работает. Если уволят, поедет дальше. Хоть на Камчатку! Не беда. Он и с камчадалами общий язык найдет, будет их лечить по своему особому методу. Везде люди живут, и везде они болеют. К сожалению.

– Не боитесь, значит? – нахмурился Чемагин.

– Не боюсь.

– Что же мне сделать, чтобы вы меня услышали? Больше денег заплатить?

– Если понадобится, я скажу.

– Зачем вы крокодила на стену повесили?

– Мне нравится это животное.

– Странный вы человек, Бортников…

– Спасибо за комплимент.

Чемагин криво улыбнулся. Он страдал странным синдромом: ни с того ни с сего начинались боли в спине и одышка.

На вид это вполне здоровый мужчина тридцати шести лет, хорошо развитый, поджарый. В коротком ежике волос пробивается седина, лицо выбритое,

цвет кожи нормальный.

– Как же вы комиссию прошли? – не выдержал доктор. – С таким заболеванием за руль нельзя.

– Это не вам решать. А болезнь мою на комиссии не выявить. Приступы у меня редко бывают, в основном по вечерам, и никому о том не ведомо. Кроме напарника, разумеется. Едва солнце за горизонт, мы местами меняемся. Я – на боковую, а он – за баранку.

Документов доктор у больных не спрашивал, верил на слово. К нему приезжали на консультации отовсюду. Некоторые хотели сохранить инкогнито, и Бортников принимал их у себя дома, а не в поликлинике. Вот и Чемагин, может статься, вовсе не Чемагин. Если приглядеться, на водителя-дальнобойщика он не похож. Скорее, спортсмен… или служащий. Среднего роста, жилист, крепок. Поддерживает физическую форму, хорошо питается. Какой-нибудь владелец фитнес-клуба или тренер. А прикидывается шофером. Зачем?

– Че вы меня глазами сверлите? – возмутился пациент.

– Извините, задумался…

Бортникову казалось, не только он исподволь изучает Чемагина, но и тот его. Между ними возникла взаимная подозрительность.

– Когда у вас впервые случился приступ? Помните?

– Я обязан отвечать?

– Вы же хотите поправиться?

– А что, это имеет значение, когда меня первый раз прихватило?

– Кто из нас врач? – улыбнулся Бортников. – Вы или я?

– Ну, вы…

Чемагин уставился в угол комнаты и напряг память. Он настолько привык к своей болезни, что казалось, она была всегда. Еще ребенком у него «вступало в спину». Мать таскала его по докторам, но бесполезно. Каких только диагнозов ему не ставили – от сколиоза до невралгии. С годами к болям прибавилась одышка и внутренняя паника. Он научился скрывать свой страх от всех, считая это слабостью.

– У меня с детства спина болит.

– Травмы были?

– Я падал…

– Сильный ушиб позвоночника? Может, прыгнули неудачно? Или подрались?

– Все пацаны падают и дерутся! – разозлился Чемагин. – Мне рентген делали. Много раз! Снимки ничего страшного не показали. Я же вам приносил результаты последнего обследования! И компьютерную диагностику в том числе.

– Да, да. У вас есть некоторые нарушения, но… таких болей и одышки они давать не могут.

– Это я уже слышал. Потому и приехал к вам. Думал, вы умнее городских эскулапов, которые деньги гребут, а толку мало. Устал я ходить по кабинетам, одно и то же слушать. Мне помощь нужна! Я готов платить, но за конкретный результат.

Бортников пожал плечами.

– У меня не семь пядей во лбу. А вы что-то скрываете.

– Че мне скрывать-то? Я не для того здесь торчу, чтобы…

Пациент сдержал ругательство и сердито нахмурился.

– С чем вы сами связываете свою болезнь?

– Я? – Чемагин шумно вздохнул и развел руками. – Черт ее знает! Может, сглазил кто… Прицепилась дурная хворь и не отпускает! Я все перепробовал, чтобы от нее избавиться. И массажи, и грязи, и таблетки дорогущие, и разные упражнения…