Подруга Мародеров
Шрифт:
– Кажется, ей нужна моя помощь, - заметил Лунатик и, не раздеваясь, направился к Эванс.
– Трудовые будни старост, - хмыкнул Сириус, оказавшийся позади Джейн и Питера.
– А по-моему, все это довольно забавно, - ответила ему Джейн, глядя, как дурачатся двое попавших под заклинания первогодок.
– Может, это потому, что у тебя не выросли ослиные уши? – ехидно заметил Джеймс. Этот его тон всегда действовал на Джейн, вызывая в ней ответное раздражение.
– Только после твоих козлиных рожек, - фыркнула она, вскинув брови.
Кажется, в подобном плане они часто общались
Джеймс скривил губы, уничтожительно глядя на Джейн, и выплюнул с внезапной досадой старой обиды:
– Я козел? А кто ты тогда?
И Джейн словно оглохла. Все звуки в гостиной, как и люди, перестали иметь значение. И все, что осталось, это взгляд Джеймса, его еще до конца не зажившей раны от её предательства. Это было глупо и жестоко, но где-то совсем глубоко внутри Джейн была почти рада, увидев, что на самом деле Джеймсу еще не все равно. Почти. Она растерялась и не знала, что сказать.
Да Джеймс и не ждал ответа. Он лишь осуждающе покачал головой, поджал губы и пошел прочь. Джейн не смогла даже посмотреть ему вслед, чувство вины вдруг захлестнуло ее с головой. Какой же идиоткой она была, решив поиграть в героя. Ведь ценой ее дурацкой игры стали чувства живого человека, того, кого она сама любила.
– Эй, Джейн, - Сириус коснулся ее плеча, и все звуки вдруг разом вернулись в мир Джейн, обрушившись на нее кипящей громогласной лавиной. Эванс вместе с Люпином что-то громко говорили и, кажется, магией пытались исправить положение пострадавших. Питер уже убежал переодеваться в теплые вещи. И только Сириус с мрачным лицом возвышался над Картер.
– Да, пойдем греться, - произнесла невпопад Джейн. Но Бродяга явно ждал от нее чего-то другого.
– Надо поговорить, - слишком серьезно для самого себя возвестил он. Джейн нахмурилась. Только с ним ей сейчас сложностей и не хватало для полного комплекта.
– Нет, - отрезала она.
– Джейн…
– Не хочу. Я замерзла. Если это не так важно, то потом.
И маска на лице Сириуса вдруг сменилась печалью.
– Ладно, - спокойно согласился он, убирая руку с ее плеча и махнув в сторону лестницы. – Как-нибудь потом.
Джейн натянуто улыбнулась и через толпу орущих учеников стала проталкиваться к женским спальням. Она действительно замерзла, и легкая дрожь колотила тело. Но холод на сердце был сильнее всего.
Она действительно хотела оставить прошлое в прошлом, но оно снова и снова догоняло ее и сбивало с ног. Прошлое с Джеймсом. Да, им всего семнадцать, но сейчас, когда за стенами школы шла война, возраст оценивался иначе. Когда шанс погибнуть был столь велик, семнадцать лет не казалось детством и даже юностью. Джейн как-то давно слышала, что подростковая любовь часто бывает не настоящей, а просто влюбленностью. Но она не хотела любить кого-то, кроме Джеймса. Даже если это все неправда, все их чувства и переживания, если они покажутся пустыми годы спустя, это не имеет значения, потому что сейчас нет ничего важнее.
Когда Джейн вернулась в гостиную с учебниками под мышкой, хаос
Стараясь не смотреть в их сторону, Джейн примостилась рядом с Питером. Хвост притащил с собой плед и закутался в него так, что стал похож на круглую толстую мышку. Картер улыбнулась ему и открыла учебник, стараясь сосредоточиться на зельеварении. Но ощущение близости Джеймса и Лили отвлекало, вызывая боль в животе. Порой Джейн казалось, что она смирилась, что убедила себя в том, что не имеет права на ревность. Но иногда самоконтроль уступал место настоящим эмоциям, и Джейн злилась, видя Сохатого с Эванс.
– А на мой День Рождения мы можем сходить в Хогсмит, - сладкий голос Лили разом перечеркнул все, что читала Джейн. Сердясь и на себя, и на Эванс, Джейн упорно принялась перечитывать абзац заново, но ответ Джеймса вновь сломал все ее планы.
– Кого ты позовешь? Мародеров и Джейн? Маккинон, наверняка. И Джойс.
Лили рассмеялась, и Джейн не удержалась и подняла глаза. Эванс сидела у Джеймса на коленях и теребила ворот его рубашки. Уже за одно это Джейн хотелось накричать на Джеймса. Но она не могла и лишь закусила нижнюю губу, чтобы удержаться от раздраженных реплик. Это больше не ее парень и не их история. Теперь она третий лишний.
– Я думала, может, мы могли бы провести этот день вдвоем? – Лили невинно заглянула Поттеру в глаза и мило улыбнулась. Джейн еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. В мыслях ее уже натачивались ножи, за что ей одновременно было стыдно, но эта злость удовлетворяла ее ревность.
– Еще долго, - уклончиво ответил Джеймс. – Почти полтора месяца. Давай решим ближе к Дню Рождения.
– Хорошо, - кивнула Лили. – Но знай, что я вовсе не против провести время только с тобой.
Губы Поттера расползлись в масляной улыбке.
– Я тоже.
Глаза его сияли, лицо светилось. Такой счастливый, такой родной. И так по-щенячьи влюбленно смотрит на рыжую старосту. Картер даже пожалела, что не ослепла прямо сейчас, потому что видеть это было невыносимо. Джейн захлопнула книгу и обратилась к Сириусу нарочно громко, чтобы перестать слышать разговор Джеймса и Лили:
– А где Рем?
– Наверху, - ответил Бродяга, старательно дописывая работу для Нолан, и даже не поднял головы.
– Я к нему, - зачем-то вслух сказала Джейн и пошла наверх. Никто словно и не обратил внимания на ее уход. Джеймс миловался с Лили, Сириус делал домашнее задание, а Питер так пригрелся в пледе, что задремал. На лестнице Джейн остановилась и с тоской оглянулась на своих друзей. Когда это случилось, что они перестали ее замечать? Может, тогда, когда появилась Эванс? Она не только заняла место Джейн рядом с Джеймсом, но и рядом с остальными мародерами, став их подругой. Зачем им вспыльчивая разраженная Джейн, которая скоро ослепнет, пусть они этого и не знают, когда у них теперь есть распрекрасная Лили, умная, добрая, которой под силу все. Да Джейн ей и в подметки не годится. Зачем Картер вообще хоть кому-то, если есть Эванс?