Подруга моей дочери
Шрифт:
Она снова опирается на ладони, глядя на наше отражение. В ее глазах туман, пошлость, приглашение, и меня уносит от этого коктейля. Расстегиваю бюстгальтер, и Соня послушно опускает руки, чтобы он упал на пол, а следом возвращает их на место. Стоит, тяжело дыша, глядя на меня через зеркало. Я веду пальцами от шеи к груди, обхватываю ее, играю с сосками.
Соня стонет, закрывая глаза, и снова трется об меня попкой. Я медленно расстегиваю пуговицу на ее джинсах и открываю молнию. Соня следит за моими действиями, но когда моя рука оказывается в ее
Трется о мои пальцы, тяжело дыша, и я погружаю в нее сразу два. Она стонет, откидывая голову назад, но тут же начинает двигаться. Это сводит с ума, чертова скромница Соня, вот ты какая на самом деле. Страстная, безудержная, открытая.
Выхожу из нее и резко стягиваю джинсы вместе с трусиками. Соня переступает через одежду, оставаясь передо мной абсолютно обнаженной. Красивая, желанная.
Прижимаю ее к себе и шепчу на ухо:
— Попроси.
Она тяжело выдыхает, но молчит, а я, приспустив свои джинсы вместе с боксерами, начинаю водить членом у нее между ног. Соня постанывает, подаваясь навстречу, но я не вхожу, только дразню ее.
— Скажи, что хочешь меня, — шепчу на ухо. И Соня, облизнув губы, говорит:
— Хочу, хочу тебя. Хочу так, как никогда не хотела.
Она смотрит мне в глаза через зеркало, и в этом ее взгляде, таком прямом и откровенном, столько всего, что я теряю контроль. Стягиваю с себя одежду, развернув, подхватываю Соню и несу в комнату. Я тоже хочу ее, хочу так, что просто перестаю соображать.
Я не замечаю, как проходит несколько дней. Мы оба, словно сговорившись, обходим острые углы, сглаживаем, выбирая нейтральные темы. И если честно, это оказывается не так уж и сложно. С Соней в принципе легко, а уж когда мы оказываемся в горизонтальной плоскости…
А еще она интересный собеседник, начитанная, умная, и правда, прекрасно готовит. Днем мне приходится уезжать по делам, а когда она работает в ночь, я прямо бешусь, потому что надо ехать ночевать домой. Так и тянет уволить ее и запереть в квартире. Ну вместе с собой, разумеется.
Маринка то ли поняла, что ловить нечего, то ли заскучала в ожидании меня, но таки смылась в свою гостиницу. Так что никто не мешает мне наслаждаться одиночеством в ожидании утра. Дочь даже не интересуется, куда я срываюсь в шесть утра, хотя она спит в это время, так что не знает, во сколько ее отец сваливает из дома.
Я сам себя не узнаю, как пацан, мчусь на съемную квартиру, захожу за продуктами и кофе, а потом принимаю в объятья Соню. И объятья заканчиваются каждый раз одним и тем же — крышесносным сексом.
Я доедаю обед, поглядывая на часы. Опять, кажется, опоздаю на встречу. Соня стоит у плиты в одной моей футболке, и этого вполне достаточно, чтобы мысли о работе уплыли в сторону. Мать вашу, ну что творится?
Отставив пустую тарелку, жестом зову ее к себе. Соня, смущенно улыбнувшись, подходит,
— Вкусно? — спрашивает она сквозь поцелуй.
— Ты сейчас про что? — отвечаю так же, наблюдая, как она краснеет.
— Антон…
— Соня, — улыбаюсь, разглядывая ее, и тут звонит телефон. Да и черт бы с ним, но Соня встает.
— Надо ответить, вдруг что-то срочное.
Я только глаза закатываю, права Женька, ну в кого она такая правильная?
Прохожу в комнату, взяв телефон, хмурюсь. Лиля. Немного подумав, сбрасываю и быстро набираю:
«Перезвоню через десять минут».
Убрав телефон в карман, поднимаю голову и натыкаюсь на Сонин взгляд.
— Все в порядке? — смотрит она на меня как будто встревоженно.
— Да, — улыбаюсь ей и, подойдя, целую в висок, — побегу.
На пороге мы еще целуемся, но мысли мои уже текут в другом направлении. Соня, словно поняв это, отстраняется, но ничего не говорит, словно ждет слов от меня. Но я только еще раз улыбаюсь и ухожу. Быстро спускаюсь по лестнице, гадая, какого черта происходит.
Лиля мне никогда не звонила. Обычно только писала, и то крайне редко. Уже садясь в машину, вспоминаю про Соню и, высунувшись обратно, машу ей рукой. Она делает ответный жест, а я быстро уезжаю со двора. Набрав Лилю, слушаю гудки, и когда она снимает трубку, интересуюсь:
— Ты чего звонила? Что-то случилось?
— Случилось? — она вроде как усмехается, но мне слышится напряжение в голосе. — Нет… Нет. Я просто… Просто хотела извиниться.
Я по инерции даю по тормозам, чем пугаю проезжающих мимо автомобилистов. Лиля извиняется? Что, на завтра объявили конец света?
— Извиниться за что? — все же интересуюсь.
— В последнюю нашу встречу я вела себя неправильно. Не хочу, чтобы между нами висели эти обиды, когда я снова приеду.
Я невольно усмехаюсь.
— Лиль, нет никаких обид. Я тебе все сказал: мне такие отношения нахуй не нужны.
— А если я приеду насовсем? — вдруг говорит она, и я на мгновенье теряюсь.
Потому что, если честно, давно уже перестал верить в подобный расклад. Но потом понимаю: это очередной ее ход. Запудрит мне мозг, наобещает небылиц, и снова кинет. Любительница сидеть на двух стульях.
— Ты приедь сначала, — хмыкаю в ответ. Возникает пауза, а потом Лиля говорит:
— Я тебя поняла, Антон. Пока.
Ответить не успеваю, она кладет трубку. Отшвырнув телефон на соседнее сиденье, устало потираю лицо, стоя на светофоре. Ну какого хера она сейчас объявилась? Что надо-то? К черту, она все равно не приедет, а играть в эти игры мне реально надоело.
После встречи еду домой, сегодня у Сони рабочая смена, так что до утра я свободен. В квартире никого, может, это даже к лучшему. Приняв душ, падаю на кровать и, заложив руки за голову, смотрю в потолок. Помимо воли мысли возвращаются к звонку Лили. Ну вот какого черта сейчас? Когда у меня все так заебись.