Подсадных уток убивают
Шрифт:
Но тут он услышал, как кто-то вошел в подъезд. Приблизившись к лестничному проему, Пьянков глянул вниз.
По лестнице поднимался парень в спортивной куртке.
«Что еще за идиот бродит по ночам? Не надо, чтобы он меня видел». Он поднялся на два этажа выше. Там на лестничной площадке не горел свет. Можно было притвориться пьяным или бродяжкой. С наступлением холодов таких по подъездам появилось полно. Главное, чтобы этот молокосос не сумел разглядеть его лицо.
Перегнувшись через перила, Пьянков увидел, как парень остановился на третьем этаже, возле
Парень достал из кармана куртки ключ, открыл им дверь и шагнул в темноту коридора.
– Опередил меня, гаденыш, – тихо произнес убийца. Он услышал глухой удар, и тут же дверь закрылась. «Засада, – сразу сообразил он. – Они ждали меня, а пришел этот пацан. Выходит, он спас меня. Войди первым я, и все. Сонин! Умник! Он знал, что я приду. Ну, конечно, догадался по ключу. Ладно, сыщик! Мы еще посмотрим, кто кого». Пьянков подождал некоторое время, прячась в темноте. Хотелось послушать, что происходит там, в квартире, но отсюда ничего не было слышно, а подходить к двери он не решился. Неизвестно, сколько милиционеров там. Самое лучшее, посчитал он, сейчас уйти, не испытывать судьбу. «Черт с ними, с этими долларами и с полоумной девицей», – решил он, тихо спускаясь по лестнице. Уже когда был на площадке третьего этажа, дверь сто тридцать восьмой квартиры открылась и оттуда вышел человек, на ходу поправляя кепку.
Пьянков замер, но человек повернулся к нему. Это был Сонин. Убийца постарался скрыть ошеломление и только произнес:
– Ты? – маскироваться было бесполезно. Сонин тоже узнал его. Ведь в квартире он ждал его, а не этого сопляка, растянувшегося поперек коридора с разбитой головой.
Капитан не ответил, он смотрел Пьянкову в глаза, не мигая. Правая рука была опущена в карман, где лежал пистолет.
Пьянков это сообразил. У него тоже при себе был пистолет, но стоило сделать резкое движение рукой, как Сонин опередит его. Менты натасканы на такие случаи. Пьянков улыбнулся. Хорошо бы сейчас отвлечь сыщика.
– Значит, ты ждал меня? – как можно спокойнее проговорил Пьянков. Он не волновался. Холодное спокойствие передалось и мыслям. Он рассуждал без излишней суеты: «Скорее всего Сонин был один. Оплошал с пацаном и решил засаду снять. Я его ударю, когда он достанет наручники».
– Я знал, что ты придешь, – в тон Пьянкову ответил Сонин.
Пьянков опять улыбнулся.
– Да, ты способный опер. Та ментовка, которую я задушил, перед смертью очень хвалила тебя. – Он говорил так специально, чтобы вывести Сонина из психического равновесия, и когда тот потеряет выдержку, напасть.
Но Сонин к его словам отнесся спокойно.
– Больше ты никого не убьешь. И не пытайся сопротивляться.
Пьянков пожал плечами и сказал:
– Как скажешь.
– Я мог бы пристрелить тебя прямо здесь. И с удовольствием сделал бы это. Но я не убийца. Я – мент! Ты предстанешь перед судом, а там посмотрим. – Сонин не сказал, что будет потом. Но Пьянков и сам все понимал. Вышка! Вот что будет ему потом.
Но слова Сонина
– Жаль, что все так получилось, – выразился он не слишком понятно для Сонина. По крайней мере, в глазах убийцы капитан не замечал раскаяния и сожаления.
– Давай спускайся вниз, – сказал Сонин, кивнув головой в сторону лестницы.
Пьянков стоял, не двигаясь.
– А если не пойду? – спросил он, все еще надеясь, что Сонин нацепит ему наручники.
«Только бы приблизиться к нему», – думал Пьянков, легонько пошевеливая пальцами и разминая их. Он так всегда делал перед тем, как вцепиться в горло.
Сонин достал из кармана пистолет, спросил:
– А теперь пойдешь?
Пьянков плюнул на площадку и пошел. Сонин шел сзади.
Но не успели они сделать и нескольких шагов, как дверь сто тридцать восьмой открылась и на площадку выскочила девушка, закричав Сонину:
– Вы не имеете права так уйти! Вы должны оказать помощь Вадику до приезда «Скорой». Его рвет. У него симптомы сотрясения головного мозга.
Сонин не выдержал и повернулся. «Ну, достала сикуха со своим Вадиком».
– Да от твоего Вадика водкой разит. Обожрался, вот и вырвало, – ответил он грубо, по-другому с этой девчонкой разговаривать уже не было сил.
Пьянков обернулся, моментально оценил ситуацию. Хотя рука с пистолетом была направлена на него, но Сонин отвлекся.
Схватив его за руку, Пьянков отвел ее в сторону. Сонин произвольно нажал на курок, но пуля улетела вниз, в проем первого этажа. Другой рукой Пьянков ударил Сонина в переносицу.
Сонин упал на лестницу, а девушка вскрикнула, испугавшись. Казалось, только теперь она поняла, что убийца все-таки пришел, и капитан Сонин задержал его.
Пьянков бежал по лестнице, прыгая через ступеньки. Минута-две решали все. Дверь в машине была не заперта. Надо только добежать до машины.
Сонин схватился рукой за перила, поднялся на ноги. Из носа текла кровь. Свободной рукой он зажал ноздри.
– Быстро вызови милицию! – гнусавя, крикнул он девушке. Пистолета в руке не было. Капитан даже не почувствовал, когда уронил его. Поглядел, и на лестнице его нет. «Задавлю гада голыми руками», – подумал он, бросившись за Пьянковым.
Уже на первом этаже Пьянков обернулся, перед тем как выбежать в дверь, выстрелил, не целясь, в бежавшего за ним мента. Но стрелял он плохо и не попал.
Выстрел не остановил Сонина, хотя пуля с противным свистом пролетела над самой головой. Тут он увидел свой пистолет, который валялся на цементном полу возле батареи. Капитан поднял оружие.
Кровь через носоглотку попадала ему в рот. От ее неприятного, чуть солоноватого привкуса капитана тошнило. Он плюнул на пол, но во рту все равно было противно. Зато хоть можно было нормально дышать. Он толкнул дверь подъезда и вывалился на улицу.
– Стой, ублюдок! – что есть силы закричал он Пьянкову. Краем глаза он заметил, что в доме в окнах зажегся свет. От поднявшегося шума просыпались люди. Кто-то с верхних этажей сыпал матюками, что мешают спать.