Подсластить победы горечь
Шрифт:
— Ваше величество, — осторожно спросил он у развернувшегося ему навстречу, заметно повеселевшего короля, — что нужно предпринять, чтобы стать вашим подданным?
— Хотите, объявлю доном? Сделаю рыцарем? Можете боевого коня поручить заботам своих учеников, среди них, я видел, есть младшие сыновья рыцарей, справятся с уходом, — весело ответил король. — Или титул присвоить?
— Нет, не надо. Я лучше как есть буду. Кроме меня в столице остался еще бывший прогрессор Виктор. У него — жена и дочка, как выяснилось. Когда успел? Так что земные приборы проработают максимально долго, Виктор умеет их чинить и
— Нет-нет, — бодро ответил король. — Я заранее согласен со всеми ваши предложениями, сеньор ректор. Или нет, дон Айвен. Боевой конь, ладно уж, будет содержаться в королевских конюшнях за счет короны.
— Одного жаль, — вздохнул дон Айвен. — Мы не успели переманить к себе будущую руководительницу кафедры акушерства и гинекологии.
Боэланд крепче прижал к себе Диану и плотнее сжал тонкие губы.
— Не психуй, Альвес, — хмыкнул врач, перехватив взгляд своего друга, графа де Карседы, — Уж твоя-то Лианда родит тебе здорового ребенка и без земных гинекологов. Но вот остальные остарийки — не факт.
— Ну эту горечь нашей победы, дон ректор, — заговорила Фенелла, — я могу и подсластить. Да, земные порталы закрыты. Но пути Странников в вашем распоряжении. Мы закрылись для чиновников и военных, но не для врачей. В любой момент я, или Дайлен, или кто-нибудь еще из моих сородичей, может перенести вас, или другого врача, в любую точку Земли. И обратно.
— А ведь точно, — проговорил дон ректор, принимаясь задумчиво дергать себя за ухо, — ваш же Дайлен говорил, что может перенести любой вес сквозь пространство. Это мы сможем и оборудование обновлять, и вообще! — он еще подумал и снова подергал себя за ухо. — Пока никто из прогрессоров не знает, что я остался в Остарии, я могу какое-то время побыть на Земле, чтобы ускорить поиски нужных нам специалистов… Пока еще психованный Генрих раскрутится сам и раскрутит прессу, чтобы вылить на меня помои… Да и потом можно будет действовать неофициально, через подставных лиц…
— Я рад за всех нас, — сказал король, выпуская Диану из своих объятий, — Но у меня осталась невыполненной еще одна просьба погибшего владыки Леонтия.
И его величество встал на одно колено перед бывшим эмиссаром прогрессоров.
— Сеньорита Диана, согласны ли вы стать моей женой? Я… люблю вас.
— Да, согласна, — ответила сеньорита не своим от волнения голосом.
Король встал с колен.
— Благородные доны, — обратился он к окружающим придворным со счастливым блеском в глазах, — королевская свадьба состоится в конце недели. Да, я знаю, — он поднял руку, останавливая удивленные перешептывания, — сейчас в стране траур по владыке. Но это была его воля — вступить нам в брак как можно скорее. Правильно будет исполнить ее, не дожидаясь конца траура. Тем более, — король посмотрел в сторону отрешенно глядящего в окно принца, — нужно срочно освободить его высочество от данного сеньорите Диане слова. Дон Гай безмерно нам помог в борьбе с происками прогрессоров Борифата, но больше нужды в его помощи нет.
И Боэланд так нежно и страстно, с такой надеждой и предвкушением посмотрел на свою невесту,
Но только Фенелла заранее знала, кто проспорит пари. Не будет Боэланд оскорблять память трагически погибшего владыки Леонтия прямым нарушением его запрета. Наследник страны будет зачат в законном, венчанном браке.
После того, как придворные разошлись, А Айвен ушел общаться с учениками, Фенелла подошла к одинокому принцу, отрешенно смотрящему в высокое синее небо.
— Гай, вы ведь понимаете, что я смогу и вас переместить в любую точку Земли?
— Понимаю, но нет. Сеньорита Анастасия сделала свой выбор. Я никак не могу навязать ей свое общество.
— Это так, — признала Фенелла. — Но если бы вы только знали, как переменчивы молодые девушки… Она может сама вернуться к вам. На вашем месте я бы не теряла надежду.
Его высочество еле заметно усмехнулся.
— И от меня страна не ждет наследника, — неожиданно весело произнес он. — Я могу подождать. Ты права, сестренка, как и всегда в последнее время, если не терять надежду окончательно, то вполне можно жить.
Они с принцем попрощались друг с другом. И тут Фенелла почувствовала, что Сид, наконец-то, появился в городе, на всякий случай отошла в глубокую тень за колонной и легко переместилась к любимому.
ЭПИЛОГ
Ты, наверное, не знаешь, дорогая Фенелла, каково это, грустно сидеть на террасе, закатным летним вечером, сидеть в одиночестве и чувствовать, что жизнь окончательно зашла в тупик. И вдруг увидеть, как по дорожке между обычными флоксами, скрипя гравием, идет тот, кого ты никак не ожидала увидеть. И почувствовать, как сердце вдруг наполняется предчувствием чуда.
Тем вечером меня посетил Дайлен, и я внезапно поняла, что те напряженные месяцы в Остарии, когда наши пути пересеклись, были самым счастливым временем в моей жизни.
— Привет, Настя, — по-свойски сказал мне «страшный Странник, от которого не скрыться», — не хочешь ли передать со мной весточку в Остарию? Тем, кто тебя помнит?
— А меня помнят? — обрадовалась я.
— Помнят, — заверил он. — Но вот ждут ли еще, это нужно уточнить. Я могу закинуть твое послание Фейнейэ, Фенелле, как вы ее называете. Она теперь почтенная графиня, мать двоих детей.
— И муж ее все так же любит? — спросила я, вспомнив трогательное отношение к тебе твоего Сида.
— Пожалуй, даже больше, — поморщился Странник. — Привык уже к жене за четыре года, срослись, считай.
— А что не так?
— Фейнейэ, ведь не просто остарийка, она еще и Странница, но с таким мужем и вспоминать об этом не хочет.
И столько досады прозвучало в интонациях, что я насторожилась. Не зря же меня так старательно натаскивали на исследователя.
— А что тебе, Дайлен, до того, живет ли Фенелла жизнью Странницы, или нет? И она счастлива, и ее муж, и дети, наверняка, тоже.