Подстава для инкуба 3
Шрифт:
— Надеюсь, вы меня не пошлете далеко и надолго, — я немного выдержала интригу. — Но вам нужно прямо сейчас сходить к горгулье и кое-что спросить.
— Опять?! — конечно, мое предложение Карлу Людвиговичу не понравилось. Вылезать из теплой постели еще куда ни шло, а тащиться в темный сырой подвал и говорить с неприятной особой, совсем уж гадостно. Но выбора у него нет. — Хорошо. Понимаю, что, несмотря на мое нежелание, мне придется это сделать.
— Да! Потому что от этого напрямую зависит дальнейшее расследование, — подтвердила я. — Спросите, что ей не понравилось
— Обязательно пригрожу, — усмехнулся он соответственно. — Это всё?
— Почти. Еще мне нужны фотки обеих половинок скрижали. Есть?
— Древний рисунок подойдет? Вряд ли туповатые оборотни озаботились фотографиями реальной доски.
— Рисунок даже лучше. Пришлите. Можете прямо сейчас?
— Эх-хе-хе, — прокряхтел недовольно Карл Людвигович. — Тогда сначала рисунок, а уж потом допрос. Доберусь до библиотеки, сфотографирую и в мессенджере тебе отправлю, а для более четкого изображения отсканирую и скину на мыло, — обозначил свой как всегда основательный подход к проблеме.
— Хорошо, жду. Спасибо за оперативность, — я отключилась и бросила телефон на столик к ноутбуку.
Задумалась в ожидании послания. Вообще-то у меня уже сложилась картинка, почему горгулья дернулась. Существа ведь, как и люди, одинаково реагируют на происходящие события. Трут подбородок, указывая на работу мысли, чешут нос и отводят глаза, когда врут. И много чего другого выдают своими жестами. А я вижу, еще и чувствую дисбаланс, раскрывая истину, как оно обстоит на самом деле.
Возможно… Нет, сначала подожду фотку.
Па-пам! Брякнул телефон, сообщая о доставке.
Я быстренько схватила гаджет и заглянула в мессенджер. Ух, как интересно!
А вот и то, что не давало мне покоя, когда спрашивала себя — почему надо приложить лапу к половинке, а не к полной скрижали. Логичнее ведь, чтобы доска была целой. Оказывается, не обязательно! Потому что на обеих частях магическими значками нарисованы ладони левой и правой рук. Вот оно! Я же предполагала, что у городских оборотней в наличии большой и указательный пальцы, а у московских — безымянный и мизинец с разделенным средним. Или наоборот, не суть важно.
Важно, что, во-первых, рук, а не лап (форма пальцев без когтей соответствовала человеческому типу, а вовсе не звериному). И, во-вторых, присутствуют две ладони. Тогда возникает другой вопрос. Почему части доски странно работают в отдельности? Вернее, не странно работают, а странно, что работают. Очередная загадка?
Уточнить бы еще настоящий размер доски и нарисованных рук. Не понятно ж из копии рисунка полметровый он или сантиметров двадцать. Иначе может оказаться, что я ошибаюсь, и там действительно лапа оборотня, а не человека.
У меня только что родилась гениальная догадка, которая требует подтверждения.
«Спросите ее 1)
Уселась на краю дивана и осторожно потрясла парня за плечо.
— Не-не-не, — отбилась от обнимашек. — У меня к тебе дело на золотой червонец, — улыбнулась, когда серо-голубые глаза Алекса чуть приоткрылись. — Ты видел скрижаль у городских? Какая она? Трогал ее?
— Нет, конечно. Они ж хранят… хранили ее в сейфе и давали прикасаться только своим. На фига им в лице пригородных конкуренты? — покачал отрицательно головой мой оборотень. — У них там целый ритуал был. Это я знаю. И всё.
— А какую руку использовали, знаешь? — спросила я ради любопытства, вздохнув, что не удалось узнать интересующее сразу. Придется теперь ждать инфу от инкуба. — Левую или правую? — уточнила на всякий случай, но Алекс сделал недоумевающее лицо, а затем пожал плечами.
Глава 9. Все-таки моя догадка верна
— Понятно, — пробормотала я. — Ну, хотя бы про ритуал расскажи, — скрутила распущенные волосы в жгут и, завернув их в пучок сзади, улеглась рядом, удобно устроившись головой у любимого на плече.
— Мне Демид рассказывал… О, слушай! А может ему позвонить? — Алекс дернулся за телефоном, но я его удержала.
— На часы сначала посмотри. Да и смысла нет, если знаешь ты.
— Ага, ладно. В принципе там ничего сложного…
Альфа оборотней Твердимир, погибший от руки подлого Стаса, усиливал через скрижаль собственную стаю после того, как молодежь достигала совершеннолетия. По обычным (тут без разницы) меркам — в 18 лет, когда волки уже владели своим телом в совершенстве и могли оборачиваться в любое время, независимо от фаз луны, как в детстве.
На следующий со дня рождения день вся стая в человеческом обличье собиралась поздним вечером в далеком лесу под вековым дубом. Туда же привозилась магическая вещица, доставаемая из сейфа. Сначала пили сладкую бражку и ели прожаренное на костре лосиное мясо, затем пели старинные многоголосые песни, а уж потом после полуночи осуществлялся обряд.
Молодой оборотень приобретал истинное обличье и торжественно перед остальными прикладывал мохнатую когтистую лапу к значкам на скрижали, получая дополнительную магическую энергию.
— А если не становиться волком и прижать к доске руку? — спросила я, внимательно выслушав Алекса, поглаживая левой ладошкой твердый пресс парня. — Тогда сильным не станешь? Мне кажется без разницы. Ведь оборотень всё равно мифическое существо. И магия в нем одна, несмотря на размер тела.
Именно в этом состояла моя догадка. Но вот рассказанный ритуал путал мне карты. Правда, теплилась надежда, что торжественность придумал сам Твердимир, чтобы молодежи запомнилось. Красиво ведь. Ночь, тишина, свет луны, пламя костра, запах тушеного мяса, песни, пляски… ах да, там в конце еще кулачные бои. А вот есть ли эта традиция в книге о скрижали?