Подставленный
Шрифт:
довольно фальшиво наяривал ансамбль. Осипший солист даже отдаленно не напоминал Газманова, но гости по причине отсутствия музыкального слуха не обижались.
Не дожидаясь очередного тоста, Николай Васильевич опрокинул в рот полный фужер коньяка. Он ощущал себя на вершине блаженства, особенно острого после пяти лет, проведенных за решеткой. Вообще-то
– Меня на зоне уважали! – говорил приятелям захмелевший Шабанов. – Слово мое ценили! Воры лучшими друзьями были!
– Почему ты сам вором не стал? – поинтересовался собеседник.
– Не захотел, – безмятежно соврал Николай Васильевич. – Мне не нужны звания! Авторитет без того имеется!
– А здесь, на воле?
– Само собой!
– Коля, нам нужно переговорить, – перегнувшись через стол, тихо сказал Аркадий Михайлович Макаровский, хозяин нескольких коммерческих магазинов и давний знакомый Шабанова.
– Давай!
– Не при всех! Лучше на улицу выйдем, покурим!
Уже давно перевалило за полночь. В темном небе тускло, как запыленные лампочки, светились звезды. Прохожие попадались редко, а обычный для дневной Москвы автомобильный поток превратился в жидкий ручей. Дул теплый, слегка попахивающий бензиновым угаром ветерок.
Шабанов глубоко затянулся сигаретой и вопросительно взглянул на Макаровского:
– Какое у тебя дело, Аркаша?
– Один хмырь не отдает долг, две недели просрочил, гад! Товар, говорит, еще не реализован.
– Что ты ему поставил?
– Партию бижутерии, в общей сложности на десять миллионов.
– И чего же ты от меня хочешь?
– Помоги! У тебя авторитет! Связи! А я в долгу не останусь! Бери с него не десять миллионов, а пятнадцать или двадцать. В общем, сколько сумеешь! Мне нужна только моя десятка. Остальные – твои! Шабанов на минуту задумался. Никаких связей, ни тем более авторитета он не имел. Обратиться за помощью было не к кому, однако отказываться не хотелось. Вовсе не из теплых чувств к старому приятелю! Отнюдь! Просто Николай Васильевич боялся разрушить старательно созданный имидж крутого, да и обещанный навар притягивал его, будто магнит железку. «Ба! Ведь у меня есть Серега! – внезапно осенило Шабанова. – Как я мог забыть?!»
– Хорошо! – сказал он вслух. – Так и быть, помогу! Давай координаты должника!
– Спасибо! – обрадовался Макаровский. – Выручил!
– Коля-а! – послышался нетрезвый голос Бэллы Петровны, и из ресторана вышла, слегка покачиваясь, мадам Шабанова. – Пра-ативный! Совсем забыл свою девочку!
Она громко икнула и капризно надула ярко накрашенные губы.
– Иду, иду, золотце! – встрепенулся
Они вернулись в зал. Там царило хмельное веселье. Громыхал ансамбль, шумели мужчины, визгливо смеялись женщины. Окончательно окосевший тамада периодически выкрикивал неразборчивые тосты, на которые никто не обращал внимания.
– За удачу! – заговорщицки улыбнулся Макаровский, разливая коньяк в бокалы. – И за уважаемых людей! – добавил он, хитро подмигивая Шабанову. Николай Васильевич раздулся от важности, как индюк. Теперь он и сам себе казался могущественным, авторитетным.
– Гвоздь программы! – торжественно объявил метрдотель, исполнявший по совместительству обязанности конферансье. – Подарок друзей нашему дорогому виновнику торжества! Смертельный номер! Танец со змеей! Похлопаем, господа!
Кто-то вяло шлепнул ладонями. В зале появилась худощавая девица в мини-купальнике. В руках она держала толстую двухметровую змею. Несчастную тварь так накачали снотворным, что ей было все до фонаря, и лишь слабое шевеление хвоста указывало на некоторые признаки жизни. Заиграла музыка. Танцовщица начала извиваться всем телом, вертя сонную гадину и так и сяк. Гости мужского пола заметно оживились. На губах расползлись плотоядные улыбки, послышались похотливые смешки. Николай Васильевич воровато покосился на супругу. Бэлла Петровна тупо таращилась в пустую тарелку и клевала носом.
«Почти готова! – радостно подумал коммерсант. – Еще одной рюмки не хватает!»
– Выпьем, Бэллочка, за твою неувядающую красоту! – льстиво проворковал он, наливая жене коньяк, и тут же подмигнул Макаровскому. – Позови, Аркаша, моего шофера!
Рюмка коньяка окончательно доконала разомлевшую Бэллу Петровну. Заботливый муж буквально вытащил ее на улицу и усадил в машину.
– Ты куда, Коля? – вяло спросила она, с трудом ворочая заплетающимся языком.
– Приеду через полчаса, мое солнышко, – поспешно заверил он. – Только провожу гостей!
В ответ раздался громкий храп. Довольно потирая руки, Николай Васильевич вернулся в зал и прямиком направился к метрдотелю.
– Мне нравится эта девочка! – тихо сказал бизнесмен.
– Она не проститутка! – замялся мэтр.
– Ладно, не гони! [2] Сколько нужно?!
– Двести долларов.
Шабанов секунду колебался, раздираемый одновременно и вожделением, и скупостью.
– Договорились! – наконец решился он и полез в карман за бумажником.
Глава 4
2
Не болтай ерунды, не ври.
Сергею Соловьеву снился сон. Будто он находился в темном густом лесу. Между толстых замшелых стволов петляет узенькая тропинка. Свернуть с нее невозможно. По обеим сторонам колючие заросли. Сергей знает – нужно идти вперед, назад дороги нет. По пятам неумолимо следует топкое болото. Сделаешь пару шагов, оглянешься, а оно, проклятое, тут как тут! Наползает! Поэтому приходится шагать все дальше и дальше, иначе утонешь! Внезапно ногу пронзает острая боль. Медвежий капкан! Сергей пытается освободиться, в отчаянии кричит, зовет на помощь. Бесполезно! Вокруг ни одной живой души. Болото же обступило. Хлюпает, воняет, засасывает!