Подставная лягушка для бизнесмена

Ушкина Марфа

Я улыбнулась, слегка, еле заметно.

Но и моя улыбка тоже пришлась не ко двору.

– Да не так! Шире, чтобы зубы было видно.

Я послушно улыбнулась шире. Вернее, изобразила на лице оскал. Меня что, уже фоткать собираются, как лучшего работника месяца? Обычные продавцы только на таких фотках и улыбаются.

– И с зубами надо будет поработать, – придирчиво смотрел на меня Савелий Ильич.

– У меня хорошие зубы! – стала я защищать свои резцы, клыки и прочих из разряда жующих. – Всего три пломбы

и только одного зуба не хватает!

– Влад, ты только послушай, у неё ещё и зубов не хватает! – воскликнул Савелий Ильич, переключив внимание на мои обнажённые руки и плечи. – Пигментных пятен и особо заметных родинок нет. Это хорошо.

Я прям выдохнула. Во мне хоть какое-то достоинство нашли.

– Нужно будет пару маленьких татуировок сделать в виде родинок для полного сходства, – добавил Савелий Ильич.

– Я не хочу татуировки! – запротестовала я.

– А миллион хочешь? – спросил Савелий Ильич, усаживаясь за стол. – Или ты ей не сказал? – глянул он на Влада.

– Ну, намекнул малость, – ответил Влад, переминаясь с ноги на ногу.

А я молчала. Конечно, я хотела миллион. Тем более теперь, когда я видела, насколько серьёзно они относятся к выбору претендентов. Я уже не сомневалась, что в случае, если меня примут, то я действительно получу обещанную сумму.

– Неужели кроме неё никого нет? – снова спросил Савелий Ильич, глядя на Влада. – Поищи ещё, получше поищи!

– Нет, – покачал головой Влад. – У нас больше нет времени кого-то искать. Можем не успеть подготовить к приезду Игоря.

Савелий Ильич нахмурился и задумался. Я чувствовала, что в данный момент решалась судьба моего миллиона. Моего? Как же быстро привыкаешь к деньгам, даже если их у тебя пока нет!

– Что ж, э… Как тебя зовут? – наконец спросил Савелий Ильич.

– Виктория, – с готовностью подсказала я

– Что ж, Виктория, за отсутствием других, я вынужден согласиться на твою кандидатуру, – грозно глянул на меня Савелий Ильич, будто это я сама пришла к нему с улицы и требую сатисфакции. – Повторяю, ты кандидатура вынужденная.

Да какая, в конце концов, разница – вынужденная – не вынужденная! Главное, меня приняли! Я ликовала – я смогла выдержать самое ненормальное собеседование в своей жизни. Мне дадут миллион! Йе-ху!

– С этого момента, ты беспрекословно будешь подчиняться мне и Владу в моё отсутствие. Сейчас мы с тобой оформим договор. Сегодня же ты либо увольняешься с предыдущего места работы, либо берёшь отпуск за свой счёт, – начал инструктировать меня Савелий Ильич. – Завтра с утра приезжаешь сюда в офис, и начнётся твоя работа. Жить будешь в другом месте, покидать то место тебе будет нельзя. То есть два месяца или около того ты не сможешь видеться со своими родными.

– Подождите-ка, а как же двухнедельная отработка? Меня так сразу не уволят, – забеспокоилась я.

– Значит, с завтрашнего

дня не выходишь на работу и всё. Посчитай, сколько дней тебе нужно простоять за кассой, чтобы заработать миллион. А тут пара месяцев. И миллион твой. И заметь, эта сумма не будет облагаться налогом. Родственникам скажешь, что едешь в командировку, чтобы не искали, – сказал Савелий Ильич и достал из шкафа какие-то бумаги. – А теперь подпишем договор. Самое главное условие – это неразглашение. О том, какую работу придётся выполнять, ты никому не должна говорить. Ты меня слышишь, никому!

– Да слышу я, слышу, – сказала я, усаживаясь за стол. После того, как мне сказали, что меня берут, я стала чувствовать себя увереннее. Всё же я им нужна.

Я подписала договор. Меня смутил только один пункт – в случае, если я кому-нибудь расскажу о том, чем занимаюсь, мне не заплатят ни копейки и, кроме того, это я должна буду заплатить пятьсот тысяч.

– У меня нет таких денег, – сказала я, указывая на сумму.

– Надеюсь, до этого не дойдёт. Ты же умеешь держать язык за зубами? – сверкнул глазами Савелий Ильич.

От этого взгляда меня передёрнуло. А права ли я, соглашаясь на эту неизвестную работу?

Савелий Ильич, видимо, почувствовал мои сомнения.

– Не бойся, будешь выполнять всё, как тебе скажем, и не будешь болтать – миллион твой, – сказал он, убирая договор в сейф.

Я вышла из офиса с туманом в голове и поехала к себе на работу. Нужно было срочно увольняться.

Меня сначала не хотели увольнять. Тогда я сказала, что с завтрашнего дня не выйду на работу, и им придётся уволить меня за прогулы. Начальница отдела кадров махнула рукой и отдала мне трудовую.

Когда я подходила к дому, время было почти шесть. Мама и Антошка уже должны быть дома. Что же им сказать про своё двухмесячное отсутствие? Размышляя над этим вопросом, я нажала на кнопку домофона.

– Ну, что, купила? – встретила меня мама.

– Что? – не сразу сообразила я, о чём идёт речь.

– Как что? Обувь! Ты же с утра за сандалиями ушла, и целый день невесть где промоталась.

– Я была на работе, – ответила я, проходя в комнату и доставая из пакета обувку для сына. – Ну-ка, Антошка, примерь!

– Потом, – отмахнулся Антошка. – «Черепашки-ниндзя», новая серия, – сказал он, глядя в телевизор и не обращая на меня и на сандалии никакого внимания.

– Ну, потом так потом, – отложила я обновку.

– На работу зачем ездила? – подошла ко мне мама.

– Вызвали. Отправляют в командировку на два месяца, – соврала я. Не рассказывать же ей о моём сегодняшнем приключении. Тем более мне ничего никому разглашать нельзя.

– Тебя? В командировку? – всплеснула мама руками. – А они знают, что у тебя маленький ребёнок?