Подвиг Мирославы

Бойцева Юлия Анатольевна

Я заметила, что хранитель сжал руку в кулак, и аккуратно накрыла его своей ладонью.

– Не переживай. Я сделаю все, чтобы восстановилась справедливость. Все, для того, чтобы жизнь здесь стала прежней.

– Нет, Мира, - тихо ответил Тим, - прежде всего ты должна выжить. Знаю, я не должен этого говорить, тем более носить такое в мыслях. Но я не могу по-другому. Умереть должен тот, кто заслуживает смерти.

– Я всегда считала, что смерти не заслуживает никто, - пробубнила я.

– Даже те, кто убивают других?
–

удивился ангел.

– Не знаю. Мне просто всегда всех жалко - и плохих и хороших. Не переживай Тимофей. Все будет хорошо.

– Знаешь, что раздражает? Что я не могу быть с тобой, а когда рядом ничем не могу помочь. Что я бесполезен.

– Ты не бесполезен!
– возразила я, отпрянув от него.
– Ты нужен мне! Твое присутствие дороже всего в моей жизни!

Я замолчала, потому что начала заговариваться. Потому что вновь испугалась себя. Тим смотрел на меня серьезно. Было видно, что он не понимает меня. А я этому только рада.

– Мне нужно идти, - с сожаление проговорил он.

– Знаю. Мне тоже.

Я снова прильнула к нему. Тепло его тела, запах, легкое дыхание. У меня закружилась голова.

– Пока!
– прошептал он мне в макушку и, поцеловав, тут же исчез.

Я распласталась на кровати, потерла ладонями горящие огнем щеки и закрыла глаза.

Боже, я безумна! Я влюблена в собственного ангела! Наконец-то я себе в этом призналась, и как хорошо, что не успела признаться ему. Поцелую Эртона за это в обе щеки. Как же долго я боялась произнести это в мыслях! Будто вечность прошла. И да, Мирочка, ты эгоистка. Чтобы ты не сделала, ты все равно ею будешь. Скажешь Тиму - облегчишь жизнь себе, испортишь ему, не скажешь - снова облегчишь себе, но будешь обманывать его. Где же золотая середина? Ее просто нет. А может, поэтому я и должна умереть? Потому что мои мысли не нормальны.

А что же делать с Эртоном? Ведь он мне тоже дорог. И я по-своему его люблю. Вот только он, как мне кажется, не любит меня. Хотя, не знаю я… Слишком он не понятный, и не искренний со мной. Так, хватит! Пора делами заниматься!

Я встала с кровати, быстро переоделась в чуть запыленный дорожный костюм и вышла из комнаты. Эртон сидел за столом, обложившись исписанными листами бумаги.

– Сейчас умоюсь и приду, - ответила на вопросительный взгляд и отправилась во двор, где к дому с боку пристроен умывальник.

Прохладная водичка сделала свое дело - взбодрила. К принцу я вернулась в хорошем настроении, поставив мысленно стену между мной и своей любовью к хранителю. Истеричный настрой исчез без следа, будто Тим забрал все с собой.

Я присела за стол. Эртон собрал бумаги, а хозяюшка, которую я не сразу заметила, поставила передо мной тарелку с пирогами и чашку с чаем. Принц не сводил с меня свой внимательный взгляд. Поев, я помогла убрать со стола, потом подошла к светловолосому парню и расцеловала в обе щеки.

–

Что с тобой?
– удивился он.

– Я не могу поцеловать друга?
– улыбнулась я.
– Ты против?

– Можешь, я не против. Но мне казалось, что ты не дружелюбно настроена по отношению ко мне.

– Глупости!
– возразила я, обошла стол и села напротив.
– Итак, рассказывай свой план. Как мы подберемся к замку? И что нам надо сделать?

– Твой хранитель творит чудеса, - задумчиво рассматривая меня, ответил принц.
– Такая перемена за несколько минут общения. Я завидую ему.

– Эртон, прекрати, - попросила я.
– Ты меня смущаешь.

Он улыбнулся.

– Мирослава, я хотел извиниться за вчерашнее. Я не имел права так себя вести. Прости меня, если можешь. Хотя, - он опустил глаза, - мне действительно хотелось тебя поцеловать. Слишком перепугался за тебя. А потом просто не сдержался, нервы сдали.

Я захлопала глазами, он ждал ответа.

– Давай забудем это недоразумение, - предложила я.

– Ты хочешь забыть мой поцелуй?
– подколол он, улыбнувшись.

– Я просто хочу забыть многое из вчерашнего дня, - серьезно ответила я.

– Мирослава, ты все еще хочешь быть со мной?

Он что издевается? Я облизнула губы и вконец разнервничавшись, заерзала на стуле. Возведенная стена в голове начала трещать по швам, норовя вновь закрутить меня в водовороте эмоций.

– А ты хочешь быть со мной, Эртон?
– невежливо ответила я вопросом на вопрос.

– Не хочешь отвечать? Что же, это о многом говорит. Но я отвечу: да, я хочу, чтобы ты была рядом.

– В качестве кого?
– улыбнулась я.

– А я и сам не знаю. Ты очень дорога мне, и я по-своему тебя люблю.

Ну вот, опять это слово! Но только у каждого для него свое значение.

– Послушай, Эртон, мои чувства к тебе не изменились, - и я не соврала, - но не стоит ими играть. Не стоит бросать такие вопросы. Уверен ли ты в себе? Зачем ты бередишь мою душу?

– Я уверен в себе. И хочу быть уверенным в тебе.

Я рассмеялась.

– Знаешь, так говорят, когда боятся предательства, - выдала я, откинувшись на спинку стула.

Эртон помрачнел. Неужели я угадала?

– Такс. Дорогой принц, даже не смей так про меня думать. Меня, между прочим, задевает подобное отношение. С каких пор ты перестал мне верить?

– Я не говорю, что не верю тебе. Просто в последнее время ты ведешь себя странно. Общаешься со мной только по делу, довольно сухо и что-то явно скрываешь.

– Будто ты общаешься со мной иначе. Эртон, ты со мной наедине нежен, искренен и добр, но в остальное время - полная противоположность. Поэтому давай не будем обвинять друг друга. Мы ведем себя одинаково. Да и пойми меня - другой мир, другие законы, да еще и жизни постоянно угрожают.