Подвиг Мирославы
Шрифт:
– Нет, конечно, нет. Но я слишком долго была одна. Посмотри на меня, Тим. Я сидела в холодном подвале, простуженная и побитая. Мне постоянно намекали на то, что я - никто, что моя жизнь для всех лишь игрушка, выгодное приобретение. И я завала тебя. Я слишком долго тебя ждала. Уже и не надеялась на чудо…
Он смотрел на меня своими серьезными глазами и молчал, очень долго молчал.
– Прости, - прошептал, наконец.
– Я ничего не могу исправить.
– Вот и ты меня прости.
Он усмехнулся и покачал головой.
– Тим, почему на твоей футболке
– Потому что мне не хотелось, чтобы в тебя попала стрела, - ответил он, снова прикрыв глаза.
– Тебя за это накажут? Из-за этого ты не сможешь летать?
– И из-за этого тоже. Не забивай себе голову. Сейчас важно другое. Со мной ничего не случится. В худшем случае перестану быть хранителем.
– Это самое ужасное. Моя жизнь этого не стоит, - пробубнила я.
– Просто нет смысла…
Мне даже думать не хочется о том, что мы можем больше не увидеться, никогда. Я готова жить дальше, зная, что он рядом. А если нет… тогда зачем? Возможно, я сентиментальная дура, но мне нужен он как воздух.
– Не смей так говорить!
– рассердился Тим, впившись в меня злым взглядом.
– Мирослава, я готов нарушать все правила и загубить всю свою полужизнь, чтобы ты продолжила свою. Неужели все, что я делаю, для тебя ничего не значит? Накой черт ты все время оборачиваешься на меня? Тебя не должно волновать, что будет со мной, живи своей жизнью, борись!
– Но из-за меня у тебя проблемы! Все, что сейчас происходит из-за меня! И ты - часть моей жизни!
– Все проблемы не из-за тебя! Они не пускали меня к тебе из-за меня!
– Тимофей вскочил на ноги и засеменил передо мной. Его ладони сжались в кулаки, черты лица заострились, и веяло силой, как тогда, в моем шкафу.
– Каждый хранитель - часть чьей-то жизни, но ни один из них не подвел своего подопечного, а я подвел и ни раз. Но, Мира, моя жизнь и твоя жизнь - две разные линии. И не смей даже думать, что все, что мы сейчас делаем - бессмысленно. Я здесь только ради тебя, и не важно, что будет со мной в дальнейшем, важно то, что будет с тобой! Ты - моя подопечная, и я вытащу тебя, чего бы мне это не стоило. Надеюсь понятно?
– Понятно, - всхлипнула я, закрыв лицо руками.
Чего уж тут не понять? Я - подопечная. Что может быть проще? Раскатала губу. Ненавижу себя!
– Эй, - Тим присел рядом, - прости. Я не хотел так эмоционально… Просто, боюсь за тебя, а ты не облегчаешь мне задачу.
Он убрал мои ладони с лица и, притянув к себе, крепко обнял. Так мы и сидели, прислонившись к толстому стволу дерева. Я плакала, а он молчал.
Я не могла успокоиться, слезы лились сами, но и рассказать, почему так страдаю, тоже не могла, но он и не настаивал. В конце концов, я притихла. Ну что плакать-то все время? Есть я, есть он. Раз Тим так хочет меня вытащить - пусть вытаскивает, раз я так хочу быть с ним - он рядом, этим и надо наслаждаться. И пока мы вместе, я буду вести себя как маленький ребенок, обратив все его внимание на себя. Пусть глупо, но чем еще себя порадовать? Да и не известно, когда он наступит, мой конец…
Я устроилась поудобнее,
– Кто бы бедную девушку покормил!
– ныла я, еле передвигая ноги.
– Кто бы бедную понес! Кто бы ножки размяяяяял! Кто бы…
– Так! Я все понял!
– резко остановился Тим, бросив на меня укоризненный взгляд.
– И чем ваше высочество кормить прикажете?
Я пристроилась на огромном камне и стала стягивать ненавистные туфли. Платье прилипло к телу, жара стояла невыносимая, не спасал даже ветерок, дующий со стороны реки.
– Чем покормите, тем и покормите, юноша, - улыбнулась я.
– Мир, ну правда, что делать-то? Мы почти до ущелья дошли, а там до замка рукой подать, может, потерпишь?
– поморщился он.
– Нет, нет и нет!
– непримиримо замотала я головой, потирая уставшие ноги.
– Хоть ягодку, хоть корешок, а то к замку труп приведешь.
Тим закатил глаза, потрепал свои волосы и бодрой походкой пошел в лес, а я слезла с горячего валуны и вошла в реку по щиколотку.
О! Блаженство! Еще бы поесть. Я не то чтобы совсем умираю от голода, но если не дать повода остановиться, Тим будет тащить меня до самых ворот в том же темпе…
Постояв немного в ледяной воде, я вышла на берег и стала вглядываться в лес. Хранителя видно не было. К лесу я все еще испытывала неприязнь, несмотря на то, что проснулась, накрытая прекрасным одеялом, сотканным из каких-то трав и красивых благоухающих цветов. То, что мне снился сон, где видела лесных жителей и это одело, я выдала хранителю сразу. А он не удивился, широко улыбаясь, напомнив, что мы в мире волшебном… Подарок я приняла и тащила всю дорогу подмышкой.
– Я нашел ягоды, - вдруг выбежал из тени довольный ангел.
– Но если отравишься, вини себя!
– Что? Нахал!
– возмутилась я.
– Не буду есть то, о чем не знаю.
– Да пошутил я, - улыбнулся остановившийся в двух шагах Тим.
– Это малина.
Я подняла на него удивленные глаза, а потом взяла протянутую мне колючую веточку, усеянную ягодами.
– Спасибо! Ммм… вкуснота! Присоединяйся.
Тим рассмеялся:
– Давай.
Мы устроились на облюбованном мною камне и стали медленно общипывать веточку, наслаждаясь приятным кисло-сладким вкусом. Давно не ела такую спелую и большую малину.
– Смотри, какая птичка, - отвлек меня ангел, показывая на что-то разноцветное, летающее над рекой.
– Ого, на попугая похожа.
– Крупновата для попугая.
– Зато клюв крючком, - присмотрелась я.
– Что есть, то есть. До ущелья осталось совсем чуть-чуть. Посмотри туда внимательно. Видишь, со всех сторон скалы, по суши нам не пройти.
Я присмотрелась. Он прав.
– И что будем делать? Река ледяная…
– Да, но другого выхода нет. Думаю, именно в месте перехода река глубокая и берег там отсутствует. Плыть немного, мы справимся, - утешил он меня.