Подвиг

Плотников Сергей Александрович

– Типун тебе на язык, - дёрнул плечом командир корабля, и нахмурился.
– Что-то серьёзное? Диагностика только зелень показывала... Пока ты не отключил половину цепей питания.

– Пока ничего не нашёл...
– развёл руками мужчина, демонстративно засунув голову и руку с инструментом в один из технологических люков.

– И не найдёшь, - резюмировал Валентин, - потому, что ты менее недели назад тут всё обшарил при помощи дроида. Что могло измениться?

– Дроиды, шмоиды... Если бы железяки могли мои глаза и пальцы заменить, нас бы сюда не послали, - глухо донеслось

из распредщита.

– Нас сюда послали вовсе не за этим, и ты прекрасно знаешь, - слегка надавил голосом Громов.
– А что касается роботов... Ещё лет двадцать, и удалённый оператор понадобится только для того, чтобы в конце смены подписать отчет. Что ты тоже понимаешь не хуже меня. А теперь, инженер-космонавт Седых, будьте любезны ответить своему капитану на прямой вопрос: что происходит?!

Седых медленно выплыл из люка, выпрямился, зависнув в воздухе у стены. Достал из-под ремня кепку с логотипом "Гагарина", натянул её и чётко отдал честь.

– Товарищ полковник, майор аэрокосмических сил Российской Федерации Седых докладывает: не происходит ничего. Внеплановая диагностика начата по личной инициативе. Без определённой причины. Готов предоставить рапорт.

– Твою ж мать...
– Валентину захотелось стукнуться лбом о стену.
– Ну что, сказать трудно, да? Как другу? Или мне тебя Ченю и Алуру сдавать на опыты?

– Как другу?
– остро глянул из-под козырька космонавт.
– Как другу - могу. Блажь на меня напала.

– Тьфу, - едва удержался, чтобы не сплюнуть по-настоящему Громов.

– Дослушай сначала! Я же честно признался... Блажь и есть блажь. Понимаешь, мы сюда два с половиной месяца добирались, причём больше половины времени в консервной банке заперты были - и ничего не сломалось, не отказало и не испортилось...

– А, вот оно, - с облегчением выдохнул Валентин.
– Ну слава богу, хоть что-то прояснилось. Суеверия баюкать - это я понимаю. Главное - не сломай ничего сам от излишнего усердия... проверяльщик. Кстати, поломок у нас было достаточно - двадцать восемь случаев в журнале и ещё с десяток вовремя предотвращённых...

– Среди лабораторного оборудования и вспомогательных систем третьей очереди важности, - упрямо высказался атомщик.
– А из всех проблем - пришлось пол-полёта прятаться в капсуле, чтобы излишне не загореть. В первый полёт. Ты понимаешь, что так не бывает?

– Какой к чертям собачьим первый полёт?
– Громов повысил было голос, но тут же осёкся, и дальше выражал свои мысли не менее экспрессивно - но шёпотом: - Атомные грузовики уже пятый год летают! Пятый, Дима! Всё, что могло сломаться, уже сломалось на "Заре" и "Мире"! А у нас новый корабль, построенный с учётом накопленного опыта. Разумеется, он не ломается. Даром что ли столько времени тянули с отправкой марсианской миссии? Специально ведь добивались, чтобы не сломалось ничего. Включая людей.

– Если ты прикажешь, я сверну работы, - хмуро глядя в пол, ответил Седых.

– Да работай... Только чтобы за десять минут до выхода из тени был в капсуле станции. И не забудь нагрузку в спортзале успеть получить и помыться нормально.

Или действительно врачей натравлю...

3.

– ...Врачебная комиссия при штабе Первой Марсианской Пилотируемой Экспедиции поддержала доводы экипажа и, с учётом обстоятельств, дала добро на дальнейшее пребывание на станции "Красный-альфа-два" без создания псевдогравитации вращением. Инженерно-техническая комиссия от комментариев воздержалась. Так что... Пакет инструкций на данный случай у вас есть, просто следуйте ему. Последнее сообщение. Учёные из Международной Астрономической Ассоциации считают, что череда вспышек на Солнце в течении ближайших десяти суток сойдёт на нет. ЦУП связь закончил.

– Ну... Зато в этой капсуле места вдвое больше, чем на "Юрии", - высказался за всех Джонатан.
– А ещё полный комплект тренажёров, а не одна палка с пружиной и педалями, которую надо вставлять во все места. Ох и разомнусь перед поверхностью!

– Только без фанатизма, - строго предупредил Громов.
– Индрарам, проследи за ним.

– Да, капитан, - бодро отозвался индус.

– А может... Последуем другой инструкции?
– вкрадчиво предложил Вудхарт.
– Той, которая с тем же пунктом, но литерой "F"?

– "Сокращённая программа подготовки к высадке на поверхность в связи с затруднениями либо невозможностью использовать орбитальную инфраструктуру", - по памяти процитировал Накамура.
– Я - против. Это будет нарушение не буквы, но духа предписаний экспедиционной программы и создаст ненужный риск. Сначала нужно детально исследовать подготовленные робототехнической группой постройки и сооружения на предмет повреждений и соответствия уровня функциональности заданному, и только потом спускаться. Теперь, когда задержка сигнала стала минимальной, это будет просто.

– Если мы спустимся, то сможем провести осмотр и проверку ещё быстрее и приступить, наконец, к настоящим исследованиям Марса, - парировал геолог.
– Тем более, что основные объекты вы с Джо уже осмотрели и проверили ещё на подлете, так ведь? И ещё. Ноль-три "же" это, конечно, не ноль-семь, но всяко полезнее для наших организмов, чем полное отсутствие тяготения. Я прав, доктор Ливей?

– Безусловно, - прощебетал китаец тем особым тоном, когда хотел подчеркнуть, что его вынудили согласиться.

– Я тоже за спуск, - влез Джефферсон.
– Ничего такого, с чем бы мы не справились, внизу просто нет. Танки заполнены кислородом, хоть обдышись, запас углекислоты для синтеза метана тоже набран. И даже в самом крайнем случае просто переждём день в пещере. Пусть в скафандрах - но там, под грунтом, уровень радиации будет значительно ниже, чем даже здесь, в капсуле.

– Дмитрий?
– Громов, выслушав стихийное "голосование", повернулся к соплеменнику.

– Моё мнение совпадает с мнением Акиры, - пожал плечами инженер.
– План экспедиции был разработан и согласован при нашем непосредственном участии, мы сами его подписали. Если нет неодолимых препятствий - надо соблюдать. А что касается здоровья... Мы все знали, на что идём.