Подвиги Геракла (др. перевод)
Шрифт:
— Но как вам это удалось? — настаивал Гарольд.
— Я использовал бронзовые трещотки, или, выражаясь по-модному, заставил гудеть металлические провода. Короче говоря, я воспользовался услугами телеграфа. Ваши стимфалийские птички, мосье, отправлены туда, где они некоторое время не смогут демонстрировать свое искусство.
— Их арестовала полиция? — не поверил Гарольд.
— Совершенно верно.
Гарольд облегченно вздохнул.
— Как здорово! Я и не мечтал об этом, — воскликнул он, сел и через минуту вскочил. — Надо пойти и рассказать все миссис Райс и ее дочери.
— Они все знают, — остановил его Пуаро.
—
Он осекся.
По тропинке поднимались две женщины в хлопающих на ветру накидках, с профилями, напоминающими птичьи.
— Но вы же сказали, — воскликнул пораженный Гарольд, — что их забрала полиция!
Пуаро посмотрел в ту же сторону.
— Ах, эти женщины? — сказал он. — Они безобидны, эти польки из хорошей семьи, как и сказала вам на днях консьержка. Их внешность, конечно, не очень привлекательна, но и только.
— Я ничего не понимаю, — растерялся Гарольд.
— Я вижу, — улыбнулся Пуаро. — Полиция разыскивала других женщин — изобретательных миссис Райс и плаксивую миссис Клейтон. Это они — хорошо известные хищницы.
— Не может быть! — воскликнул пораженный юноша.
— И тем не менее это так, — продолжал Пуаро. — Это в их лапы вы попали, мой друг. Обе они жили за счет шантажа.
Все поплыло перед глазами Гарольда.
— Но… мужчина, который был убит?
— Никто не был убит. Не было и никакого мужчины.
— Но я же видел его своими собственными глазами, — воскликнул Гарольд.
— Мой друг, как вы еще молоды и неопытны, — сказал Пуаро. — Вы видели миссис Райс, переодетую в мужское платье. При помощи парика и грима она прекрасно сыграла эту роль.
Пуаро наклонился и похлопал Гарольда по колену.
— Молодой человек, — начал он укоризненно, — вы не должны быть таким доверчивым. Полицию любой страны не так-то легко подкупить. Может быть, ее вообще не подкупить, особенно когда речь идет об убийстве. Эти женщины спекулируют на невежестве людей, особенно англичан, которые игнорируют иностранные языки. Именно миссис Райс договаривается с главным администратором отеля и проводит всю аферу, потому что говорит и по-французски и по-немецки. Полиция прибывает в отель и идет прямо в ее комнату! Что же происходит на самом деле, вы не знаете. А она, может быть, заявила, что потеряла брошь или еще что-нибудь в этом роде. Да любой предлог подошел бы, лишь бы полиция приехала и вы это видели. Что же касается остального… Вы телеграфируете, чтобы вам выслали деньги, большую сумму, и передаете их миссис Райс, которая якобы ведет переговоры. Вот так, молодой человек! Они жадные, хищные птицы, очень хитрые и изворотливые! Они заметили, что вы почему-то питаете отвращение к бедным несчастным полькам, и когда польки подходят к вашему столу и заводят какой-то безобидный разговор, то миссис Райс, алчная и жадная, не может удержаться, чтобы не продолжить игру. Она же знает, что вы не поймете ни одного слова из их разговора.
— И таким образом, мой друг, — продолжал Пуаро, — вам пришлось бы еще и еще давать ей деньги, чтобы она якобы отдавала их все новым и новым людям.
— Ну, а Элси? Что вы знаете о ней?
Пуаро отвел глаза в сторону.
— Она, как всегда, блестяще сыграла свою роль. Талантливая маленькая актриса. Такая чистая, такая наивная, она вызывает в вас рыцарские чувства, а не влечение. Это всегда имеет успех у мужчин, особенно
Гарольд глубоко вздохнул, а потом решительно сказал:
— Я намерен сесть и выучить все европейские языки. Второй раз таким способом меня не одурачить.
Критский бык [22]
I
Эркюль Пуаро внимательно посмотрел на посетительницу.
Он увидел бледное лицо с волевым решительным подбородком и глазами скорее серыми, чем голубыми. У нее были волосы редко встречающегося в природе естественного сине-черного оттенка, похожие на локоны античных греков.
22
Геракл совершает свой седьмой подвиг, доставив в Микены критского быка, посланного Посейдоном царю Крита Миносу, сыну Европы. Минос должен был принести его в жертву Посейдону, но, пожалев такого прекрасного быка, он приносит в жертву другого, из своего стада. Посейдон разгневался на Миноса и наслал бешенство на подаренного быка. По всему острову носилось разъяренное животное, уничтожая все на своем пути. Но Гераклу удалось поймать его и укротить.
Пуаро отметил хорошо сшитый, но уже поношенный твидовый костюм, потрепанную дамскую сумочку и некоторое неосознанное выражение превосходства на лице, сквозь которое, однако, проглядывало явное беспокойство.
«О, да она аристократка, но без денег, — подумал Пуаро. — И видимо, произошло что-то из ряда вон выходящее, раз она пришла ко мне».
Диана Маберли заговорила с легкой дрожью в голосе:
— Я даже не знаю, господин Пуаро, сможете ли вы мне помочь. Это очень необычное дело.
— Неужели? — иронически усмехнулся Пуаро. — А может быть, вы мне все же расскажете о нем?
— Я пришла к вам, господин Пуаро, — продолжала девушка, — потому что не знаю, что делать. Я даже не знаю, можно ли что-либо сделать?
— Позвольте мне выслушать все до конца.
Девушка вдруг смутилась, краска залила все ее лицо.
— Я пришла к вам потому, — быстро, на одном дыхании выпалила она, — потому что человек, с которым я была обручена около года назад, вдруг расстроил помолвку.
Она замолчала и вызывающе посмотрела на Пуаро.
— Вы, вероятно, думаете, — сказала она, — что я сошла с ума?
Пуаро медленно покачал головой.
— Напротив, мадемуазель, — ответил Пуаро, — у меня нет никакого сомнения в том, что вы совершенно в здравом рассудке. Но мирить влюбленных — это не моя профессия, и вы прекрасно это знаете. Вероятно, произошло что-то странное, удивившее вас, и вы хотели бы узнать, в чем дело?
Девушка кивнула.
— Хью расстроил нашу помолвку, — произнесла она ясным, чистым голосом, — потому что решил, что он сходит с ума, а сумасшедшие, как он считает, не должны жениться.
— Вы с этим не согласны? — Брови Пуаро взметнулись вверх.
— Не знаю… В конце концов, что значит — сходить с ума? Каждый в этом мире немного сумасшедший.
— Возможно, — осторожно согласился Пуаро.
— Я считаю, что только тогда, когда человек говорит, что он Гай Юлий Цезарь или еще что-нибудь подобное, — вот тогда его и нужно изолировать от общества.