Подвластные дьяволу. Столкновение

Гереев Курбан

А как можно сжечь что-то непреднамеренно, если он сделал это демонстративно? Сразу возникают вопросы: «Может, он псих? Но чему тогда может научить псих, пастор-евангелист, своих прихожан?» Мусульмане Афганистана ответили протестами, а затем напали на дипломатическую миссию ООН в городе Мазари-Шариф, после чего погибли семнадцать человек, а двоим вообще отрезали головы. А ведь этот пастор наверняка знал, на что идет. И это не кто-нибудь, а священник, который проповедует нам всем мир и согласие! «Какой мир, какое тут согласие? А наши власти даже укрыли этих безбожников, обеспечили

им защиту. Да таких людей надо резать по частям и бросить гнить. Из-за этих придурков пострадали совершенно невинные люди. О Господи! К чему мы идем, куда мы катимся?»

Джон вернулся за Майклом, и они вместе поехали обратно в тюрьму по единственному сухопутному пути «Rikers Island Bridge». Узнав его, охрана сразу пропустила Майкла внутрь.

– Здравствуйте еще раз, капитан Батлер!

По тому, как он себя вел, заметно было, что он не очень-то рад повторному визиту Майкла.

– Я вас слушаю, сэр!

– В связи с тем, что нам необходимо получить от него положительный ответ, я решил выполнить его просьбу. Я привез Коран для него, передайте эту книгу ему, пожалуйста.

– Не согласовав с нами? Боюсь, что это невозможно, сэр!

– Могу я узнать, почему?

– Видите ли, он может съесть его и закончить жизнь самоубийством, тем самым уйдет от ответа за содеянные им злодеяния.

– Мистер Батлер, вам необходимо знать, что Коран для мусульман является священной книгой, порча этой книги для них тяжкий грех, а самоубийство для мусульманина – не менее тяжкий грех!

– Вы не знаете, на что идут преступники, чтобы уйти от ответа…

Майклу ничего не оставалось, как пойти на хитрость. Чего только не сделаешь, чтобы добиться цели, а ему это было очень необходимо!

– Капитан Батлер! Я приношу вам свои извинения за то, что, не согласовав с вами, проявил инициативу. Кроме того, прошу меня понять правильно, мы с вами, являясь гражданами одной страны, должны содействовать друг другу в поиске и уничтожении всяких отморозков, угрожающих нашему государству. Есть шанс, что это интервью даст нам возможность узнать о нем и о его сообщниках побольше. Мы ведь еще с вами не знаем, одиночка он или член какой-нибудь группировки. Кроме того, и ФБР, и полиция часто так поступают, идут на сговор с одним, чтобы обезопасить общество от других. Нам нужно достичь доброжелательности с его стороны. Возможно, предлагаемый нашим каналом способ будет записан в учебниках по юриспруденции. Как вы думаете?

Этот столб в форме, обвешанный всякими аксессуарами охранника, уже мягким тоном произнес:

– Я вообще против каких-либо сговоров с преступниками, тем более такого рода. Я поговорю с начальством. Положительного результата не обещаю.

– Благодарю, сэр! Завтра я загляну еще раз к вам в гости, чтобы узнать от него ответ.

– Как вам угодно.

Майкл, оставив Коран на столе перед капитаном, развернулся и ушел прочь от всего этого железобетонного городка.

Глава 6

На следующий день Майклу вновь пришлось вернуться на остров-тюрьму, чтобы узнать ответ. Информации об этой тюрьме было с избытком. Оказывается,

шанс увидеть звезд шоу-бизнеса у обитателей тюрьмы больше, чем у гражданского населения. Об этой тюрьме написаны тысячи книг, снято множество фильмов и эпизодов. К тому же Майкл случайно наткнулся на сообщение «Deutsche Welle» в Интернете, что совсем недавно туда отправили на содержание главу Международного валютного фонда Доминика Стросс-Кана, обвиненного в сексуальных домогательствах. Вот ведь как бывает…

Однозначно, у Майкла была цель, и он упрямо шел к ней. Проведя с ним заново все вчерашние процедуры, от выкладывания на стол содержимого карманов до прощупывания со всех сторон, его подвели к камере заключенного.

– Здравствуйте!

– Салам алейкум!

– Как вы себя чувствуете?

– Сюбхануллах! Хорошо.

– Вы, наверное, единственный, кто, находясь в вашем положении, не жалуется.

– Грех жаловаться, я знал, что моя религиозная принадлежность когда-нибудь будет рассматриваться как что-то враждебное, и что я могу получить взамен. А о сожалении не может быть и речи. Этим самым мы, мусульмане, отличаемся от всех остальных. Надо быть всегда довольным своим положением, ибо так решил Всевышний!

– Вам передали вчера Коран, который я привез для вас?

– Нет!

– Жаль! Мне казалось, что я смог убедить капитана…

Значит, вчерашняя хитрость в разговоре с капитаном не удалась. Майкл на самом деле сожалел о том, что не смог выполнить одну единственную его просьбу, ведь она была так ничтожно мала.

Пленник заметил это и сказал:

– Не стоит сожалеть об этом… Чего еще можно здесь ожидать? Это ведь не Нью-Йоркская публичная библиотека…

Майклу не терпелось узнать от него решение.

– Так как насчет нашего вчерашнего разговора?

– Вы уверены, что вам это нужно? Ибо последствия могут быть непредсказуемыми, как для ваших телезрителей, так и для вашего правительства…

О последствиях этого проекта задумывался, наверное, только мистер Мартин, а ему уж точно сейчас было не до этого. Хотя, конечно, мистер Брайт тоже упоминал о непредсказуемых последствиях. Неужели это небольшое интервью может вызвать какие-либо важные последствия? Может быть, узник собирается назвать имена сообщников? Вряд ли… Майклу казалось, что в США, где каждого из граждан можно отнести к хладнокровным существам, это вряд ли выльется во что-нибудь грандиозное. Так, попыхтят налево и направо и все, забудут, как и все другое. Он должен был убедить его и получить от него положительный ответ.

– Абсолютно!

– Хорошо, я согласен! Одно условие: моего лица не должно быть видно, так как мне моя религия запрещает афишировать свои действия.

– Хорошо. Что еще?

– Все это должно выглядеть как интервью, собеседование, а не как показательный процесс.

– Вы должны иметь в виду, что передача будет выходить в прямом эфире, поэтому нецензурщина, ругательства и тому подобное исключаются.

Аль-Халиль снова поднял глаза и вознес свои руки вверх. Майкл опять обратил внимание на цепи, которые не давали ему поднять руки выше уровня плеч.