Подводная охота (сборник 3)
Шрифт:
Недалеко от Теула я нашел под водой разбитую садовую вазу, такую луковицеобразную глиняную штуку, которую всегда встречаешь в аккуратных садиках. Ваза, наполовину увязшая в песке, лежала около скал. Часть верхнего ее отверстия была, однако, открыта, и я видел, как туда заплывал окунь. Я никогда не стрелял в него, но часто нырял на дно, чтобы заглянуть в этот странный дом, но вскоре, поняв, что своим любопытством отпугиваю окуня, я оставил его в покое.
Близ Теула у меня выработался очень хороший маршрут для подводной охоты". Две "остановки" этого маршрута были около нор, где я всегда
К сожалению, когда я нырял за ними, они исчезали в лабиринтах талы, куда я не мог пробраться. В конце концов я придумал, как подобраться к их норе незамеченным. После целой недели попыток мне удалось подстрелить первого губана. Позже эта нора никогда не оставалась пустой и сделалась любимым местом жительства губанов. Мне всегда удавалось найти там хогор^я Остановка была также у норы, еще более глубокой и труднопроходимой и рыба, которая в ней жила, была мне неизвестна. Она отлив"1ла золотом, как карп, и была очень большой. Она была хитра. Как бы: о^_ рожно я ни подбирался к норе, я всегда видел ее одно мгновениележащеи на камнях над входом в нору, а в следующий миг она поворачивалась и исчезала в каком-то узком проходе.
Ни одну рыбу я не знал так хорошо, как эту, и каждый день тратил много времени, чтобы обмануть се или, по крайней мере, отпугнуть от норы, чтобы мой друг Дак мог бы подстрелить ее. Но вес было тщетно.
Но настал день, когда я незамеченным подкрался к ней. Л глуооко нырнул и почти ползком добрался до нес, чувствуя, что мои легкие "^-о01 разорвутся. Я выстрелил, промахнулся и тут же рванулся наверх, так как слишком долго добирался до рыбы под водой.
С трудом переводя дух, я одновременно перезарядил р\жье. "1 не ожи дал снова встретить эту рыбу. Однако по какой-то причине, по какому-^о отчаянному любопытству, которое так часто бывает у рыб, она вышла из своей норы и снова лежала на камнях. Клянусь, она смотрела на ^"^
Я не колебался - проплыл мимо, повернулся и, осторожно зайдя с тыла, выстрелил и на этот раз удачно, "пягявнпу Поглубже всадив в рыбу стрелу и придерживая золотистою красавицу в руках я гулей взмыл на поверхность.
По мере того как я поднимался, рыба уменьшалась в размерах, и когда я выбрался из воды, то увидел, что она была вдвое м"Iьшетого"чтоя предполагал, хотя все же была самой крупной рыбой этой ПОРОДЫ.КОТОР^ мне когда-либо удавалось подстрелить. Это была 1агЬге тщшсг коричневатожелтого оттенка, редкая рыба для того времени года, когда я охо
Так была ликвидирована эта "остановка" в моем маршруте, потому что рыба была очень старой и давно превратила эту нору в свою тT-"3^00, ственность. Другие рыбы там не поселялись. Иногда я нырял и заглядывал туда привлеченный шнырявшими вокруг двумя маленькими аро опэ, потому' что вид этих круглых, красных, похожих на электрические лампочки рыбок всегда приятен.
Но нора опустела. Я убил старого друга.
Под водой всегда появляется желание схватить рыбу за хвост. Сначала я делал серьезные попытки поймать рыбу руками, так как ""^У^Р"1,410 это возможно. Но даже с самыми сонными и спокойными Р"6^"^^ках оставался я, а они были только озадачены тем, как я могу даже иы""^зТе^^на^я^в^атьея тем. что гонял
Губана так редко удается увидеть наверху, у поверхности воды, что однажды, встретив такую рыбу, довольно крупную, плавающую почти поверху отличная мишень,- я не выстрелил только потому, что решил, что она больна и умирает. Нет нужды говорить, что она была совершенно здорова и нырнула на дно, как только я попытался схватить ее руками.
Самую крупную дорад (Оаига"1е) в моей коллекции упущенных рыб я подстрелил в каком-то подводном туннеле. Я стрелял в нее через щель сверху, не представляя, какой величины была рыба, пока я не попал в нее.
В результате-моя стрела, которая вонзилась в рыбу, застряла в щели, а дорад плавала вперед и назад, и я не мог вытащить ее через узкую щель.
Стрела так и моталась по щели, словно каретка пишущей машинки. Я нырял и нырял, стараясь поглубже загнать стрелу и ища возможности пробраться в нору, чтобы вытащить оттуда мою добычу.
Каждый раз, как я нырял, я проплывал мимо довольно крупного осьминога, прятавшегося в расщелине скалы. У меня не было намерения его трогать, и поэтому меня раздражало, что он сжимался, когда я проплывал мимо него вверх пли вниз. Мечась между похожей на каретку пишущей машинки рыбой и осьминогом, я терял голову, и когда в полном отчаянии сунул голову и руку в маленький проход, чтобы достать свою добычу, я так испугал рыбу, что она сорвалась со стрелы и, освободившись, скользнула мимо меня.
Обозленный этой потерей, я хотел подстрелить осьминога, но и он успел дать стрекача.
* * *
Время на подводной охоте проходит быстро. Хотя в воде можно подряд проводить лишь час, самое большее два, но на берегу всегда с нетерпением ждешь, когда наступит время снова войти в воду.
В конце дня, проведенного в занятиях этим спортом, появляется убеждение, что ты ничем не хуже рыбы. Если же охота была неудачной, то убеждаешь себя, что рыба - глупое существо, ради которого не стоит беспокоиться.
* * *
Н. Елизаров
БОЛЬШЕ И ЛУЧШЕ
В марте и апреле 1956 г. в Москве и Ленинграде Главкультторгом Министерства торговли СССР были организованы и проведены три выставки, на которых наряду со спортинвентарем всех видов спорта был широко представлен и рыболовно-спортивныи инвентарь, изготовляемый на предприятиях Советского Союза, а также в различных зарубежных странах.
Как и нужно было ожидать, отдел рыболовного спорта привлек особое внимание всех посетивших выставку.
К сожалению, как показала выставка, еще нередки случаи, когда на прилавках наших магазинов можно увидеть поступающие в продажу изделия явно заниженного качества, не отвечающие техническим требованиям, покупающиеся лишь по необходимости, из-за недостатка выбора.
Исходя из этого, рабочая комиссия при выставке, организованная Глапкультторгом (председатель комиссии тов. М. С. Кузнецов), куда вошли представители от ГУМа и Главного управления охотничьего хозяйства, рекомендовала снять с производства некоторые изделия спортинвентаря как устаревшие, давно вышедшие из употребления или далеко отошедшие от первоначального оригинала.