Подводный реванш
Шрифт:
— Только результат.
— Это понятно... Хотя, наверное, у тебя тоже есть своя версия случившегося?
— Да не то чтобы версия... Но меня не покидает такое ощущение, что «Курск» был, в буквальном смысле слова, обречен на погибель. Во-первых, как сейчас стало известно, на его борту была готовая в любой момент взорваться неисправная «толстая» торпеда, от которой Лячину нужно было как можно скорее избавиться. Во-вторых, прямо над головой у идущего почти в надводном положении «Курска» осуществлял стрельбу сверхмощными ракето-торпедами «Петр Великий», и одна из этих ракет оказалась тоже бракованной и произвольно сменила курс своего полета. В-третьих, карауля практически каждое движение К-141, на ее «хвосте» сидели сразу целых три натовские субмарины, что делало возможность столкновения с одной из них почти неизбежным. В-четвертых, стометровая глубина, на которую по какой-то причине залез «Курск», была весьма небезопасной
занято перед самым выходом лодки в море первыми попавшимися людьми; да и те, кто был постоянным членом команды, испытывали, как пишет «Независимое военное обозрение», чувство апатии к службе, вызванное социальными неурядицами, низким денежным содержанием и его многомесячными задержками. И еще... Хоть об этом сегодня вроде как и неэтично говорить, но сам командир лодки Лячин собирался после окончания учений подавать рапорт о выходе на пенсию. И если вспомнить, что еще за несколько лет до трагедии в Баренцевом море знаменитая болгарская ясновидящая Ванга в одном из своих предсмертных пророчеств предсказывала, что Курск должен будет погибнуть «под водой», а в июле 2000-го года об аварии на атомном объекте в северных водах предупреждал уже наш старец Николай с острова Залита, да при этом еще и называл точную дату — 12 августа, то становится невозможным отделаться от ощущения, что «Курск» просто не должен был возвратиться с этих учений и его гибель является предопределенной свыше, причем не просто предопределенной, но обеспеченной с такой степенью «надежности», что, не столкнись он тогда с американской субмариной — в его бок обязательно въехала бы английская, уклонись он и от нее — на борту взорвалась бы «толстая» торпеда, успели бы сбросить за борт торпеду — лодку накрыл бы сверху своей экспериментальной ракетой «Петр Великий», а если бы промахнулся ракетой — так разрубил бы ее сверху своим килем, потому что их курсы пересекались, ну а избежали бы, нырнув на глубину, и этой напасти — так врезались бы носом в гранитное дно, от чего сдетонировал бы торпедный боезаряд первого отсека, или произошла бы какая-нибудь другая нештатная ситуация, но уйти в этот день из района учений невредимым «Курску» было, похоже, не суждено.
— Да-а, — мрачно покачал головой собеседник. — Картина нарисована почти полная.
— Почти? — удивился я. — Значит, существует еще какая-то версия случившегося?
— Если бы это была версия! — тяжело вздохнул он. — Но в том-то и дело, что в момент гибели «Курска» мы находились не более, чем в миле от него, а потому прекрасно знаем все, что произошло НА САМОМ ДЕЛЕ.
— Знаете?! — вскочил я, так резко тряхнув головой, что в глазах поплыли темно-оранжевые круги боли. — Ну так и ЧТО ЖЕ там произошло?!.
— Погоди, — остановил он меня жестом. — Не торопись... Для начала необходимо припомнить, что произошло за последние десять-пятнадцать лет со всем нашим российским флотом.
— А что произошло? Вы же сами говорите, что уровень флота — высокий.
— Говорю. Потому что знаю его ПОТЕНЦИАЛЬНЫЕ возможности. То есть — то, на что он способен ПРИ ОБЕСПЕЧЕНИИ СООТВЕТСТВУЮЩИХ УСЛОВИЙ. А вот их-то, к сожалению, сегодня и нет... За послеперестроечные годы мы под давлением США уничтожили свой подводный флот почти полностью. Северодвинские заводы работают сегодня исключительно на утилизацию наших субмарин, дальневосточный завод «Звезда» — тоже. Там уже разрезано девятнадцать атомных подлодок Тихоокеанского флота, в ближайшее время будут распилены на металлолом еще пять АПЛ. Самое любопытное, что эту работу финансирует американская сторона, причем очень активно. Недавно в прессе мне попалось на глаза сообщение о том, что авторитетная комиссия американских экспертов считает процесс «реформирования» российской армии и флота крайне медленным и призывает правительство США потратить в ближайшие десять лет тридцать миллиардов долларов на помощь России в обеспечении безопасности ее запасов ядерных материалов, в том числе и на утилизацию наших подводных носителей. Ты понимаешь, они готовы оторвать от себя тридцать миллиардов — лишь бы только не остановились наши заводы, распиливающие АПЛ на иголки!
— Им-то зачем такая благотворительность?
— Да как раз им это больше всех и надо... Ведь до этой гребаной перестройки мы были фактически хозяевами всех океанов, наши лодки постоянно дежурили у берегов Америки, готовые в любой момент нанести ракетный удар не только по их надводным судам, но и по объектам на суше. Они, конечно, «пасли» нас в морях, но приоритет, безусловно, был тогда наш, это однозначно... А вот за последние десять лет
— И что же это?
— Летом 1999 года подводный крейсер под командованием капитана первого ранга Геннадия Петровича Лячина совершил невероятно дерзкий поход по Атлантике, утерев нос расслабившимся от собственного величия американцам! Это был воистину шедевр в жанре подводных рейдов! «Курску» удалось незамеченным выйти из Баренцева моря...
— Как? — не понял я. — Баренцево море — это ведь почти что российская акватория, от кого же там прятаться?
— Увы, — горько усмехнулся каперанг. — Это капитан Немо, признаваясь в своей любви к морю, еще мог, сто лет назад, утверждать, что оно «не подвластно деспотам». Это на поверхности морей, говорил он, «они могут еще чинить беззакония, вести войны, убивать себе подобных, но тут — их могущество кончается! Тут, единственно тут, настоящая независимость! Тут нет тиранов! Тут — я свободен!..»
— А сегодня?
— Сегодня деспоты добрались и до дна океанов. Практически все выходы из наших морских баз контролируются специальными автоматическими системами слежения, за каждым морским «углом», чуть ли не у самых выходов из наших бухт, нас караулят натовские субмарины; Мировой океан буквально утыкан гидрофонами, отслеживающими каждое появившееся на воде или под водой судно! На пути в Атлантический океан необходимо пересечь Фареро-Исландский рубеж с его суперчувствительными гидроакустическими станциями SOSUS, кроме того, надо постоянно помнить о противолодочных самолетах, эхолотах, спутниковом наблюдении из космоса...
— А еще говорят о каком-то партнерстве во имя мира!
— Эти разговоры ведутся — на суше, а под водой творится совсем иная картина... Помнится, я однажды читал такую повесть — «Ватер(по)лоо» называется, забыл, правда, кто автор. Так там описывается некое условное государство, в котором процветает своя особенная философия игры в водное поло. Основа тренировки игроков заключается там в том, что их учат, сохраняя самые добродушные улыбки на лицах, совершать в это самое время под мутной водой наижесточайшие щипки и удары ногами, выводя таким образом из строя игрока команды противника. Фактически то же самое происходит сегодня и с нашими флотами. На встречах в Брюсселе американские адмиралы говорят о сотрудничестве во имя мира, а под толщей морской воды ведут самую настоящую охоту за нашими подлодками. И вдруг они узнают, что капитану Лячину удалось обойти все расставленные на пути ловушки и провести свой корабль незамеченным сначала по Баренцеву и Северному морям, потом проскользнуть через заграждения Фареро-Исландской линии, пройти Атлантику и выйти прямо к Средиземному морю! Американцы обнаружили К-141 только на обратном пути, уже где-то после Гибралтара... О-о, это была настоящая паника! Ведь российская подводная лодка (а тем более — такого класса) в этот район не заходила уже очень, очень давно... По тревоге был поднят весь шестой флот США, одного только топлива, израсходованного на поиски нашей подлодки, было истрачено американцами на десять с половиной миллионов долларов, а расходы на поиски и попытки слежения за «Курском» обошлись им в двадцать миллионов долларов! Но экипаж Лячина выполнил все (ты понимаешь — ВСЕ!) боевые задачи и благополучно возвратился домой...
— Вот это класс!
— Да. Но могли ли после всего этого в НАТО спать спокойно, зная, что где-то в океане дежурит наша суперподлодка, способная в любую секунду нанести удар по их хваленому Белому дому вместе с его знаменитым оральным кабинетом? Да они занесли ее в список личных врагов Америки, причем под первым номером!
— И все это время искали возможности столкновения с «Курском»?
— Не только столкновения... Помнишь, я тебе говорил, что в нашей погибшей в 1968 году подлодке К-129 обнаружилось шесть трупов в двух первых отсеках, что означает, что в лодке успел прозвучать сигнал боевой тревоги и она готовилась к отражению чьей-то атаки?
— Вы хотите сказать, что американцы...
— Да, натовские подводные лодки уже давно позволяют себе вести атаку наших АПЛ на поражение.
— И «Курск» стал жертвой такой атаки?
— А вот ты сам посуди... Еще 11 мая 2000 года Агентство военных новостей дало сообщение, что в рамках планируемых на июль-август военно-морских учений на Северном флоте атомный подводный ракетный крейсер «Курск», имитируя аварию, должен будет лечь на грунт, а спасательное судно «Михаил Рудницкий» (проект 05360) проведет операцию по выводу на поверхность его «пострадавшего» экипажа. Как, по-твоему, могли охотники за К-141 пройти мимо такой ситуации?