Подвыпившие
Шрифт:
— И может быть, мне не помешает что-то из обезболивающего. У тебя найдется?
В сидячем положении у меня вдобавок ко всему начинает трясти конечности.
— Конечно, мэм, — отвечает он, кивая и наливая мне стакан воды.
Я смеюсь и тут же жалею об этом, так как боль вновь отзывается в моей голове.
Но даже в таком состоянии я не могу не смотреть на его обнаженное тело. Видя, как он идет
Он садится рядом со мной и убирает волосы с моего лица.
— Доброе утро, — произносит он, и его голубые глаза скользят по мне.
— Доброе утро, — бормочу я и забираю у него стакан с водой.
Я закидываю таблетку обезболивающего в рот и запиваю.
— Я бы хотела вернуться в постель, — мой голос скрипит от того, что у меня во рту все пересохло.
— Окей. Ты можешь отоспаться здесь сегодня. Я отвезу тебя домой, как только ты будешь готова.
— Спасибо тебе.
Он широко улыбается мне, и я уверена, что мои трусики уже бы намокли при виде его улыбки, если бы они на мне были. Но я все еще голая и безумно возбуждена.
Он уже было открывает рот, чтобы заговорить, как вдруг раздается громкий стук в дверь, а затем чьи-то голоса.
— Что это было? — спрашиваю я, раскрыв глаза от удивления.
— Черт! — Он начинает суетиться, хватает одно из одеял, чтобы прикрыться. Второе он накидывает на меня, как раз в тот момент, когда дверь открывается и голоса приближаются к нам.
— Чувак! Поднимайся! Мы должны были выехать еще пятнадцать минут назад.
Это голос его брата. Я точно узнала его.
— Я никуда не поеду, — сказал Чейсен в тот момент, когда я скользнула под одеяло вместе со стаканом, и вода тут же оказалась на кровати. Я снова начинаю потеть. Несмотря на то, что на дворе середина декабря, мое тело все еще пытается отойти от оргазмов, которые обрушились на меня этой ночью.
— Что? — Я слышу женский голос. — Тебе придется это сделать. Вставай и пошли!
Я узнаю истошный визг моей сестры. Что она здесь делает? И куда они собрались?
— Я же сказал, чтобы вы ехали без меня, — раздраженно огрызается Чейсен.
— Где тебя
Чейсен оставляет вопрос без ответа, и я слышу, как недовольно фыркает моя сестра.
— Что у тебя может быть такого важного...
Я отбрасываю с себя одеяло и сажусь, все еще стараясь, чтобы моего лица не было видно. Чейсен опускает голову, срывая его с меня и понимая, что когда они увидят меня, то начнется буря. Моя сестра ахает, а его брат переводит удивленный взгляд от него ко мне, будто он только что увидел привидение.
— Что ты здесь делаешь? — требовательно интересуется моя сестра, делая шаг назад. — Ты с Чейсеном? Вы что переспали?
Я не считаю нужным отвечать, так как куски моего разрезанного платья валяются по всей его кухни, мои трусики и лифчик висят на спинке дивана, а мои туфли валяются на полу вместе с его черными брюками и пуговицами с его рубашки. Я думаю, что этого предостаточно, чтобы составить у себя в голове картину того, что происходило здесь прошлой ночью.
Мы с ним молча смотрим друг на друга. Моя голова просто разрывается от боли, а я чувствую, как Чейсен закипает с каждой секундой, сидя рядом со мной, и прикрывшись одеялом. Мне становится страшно при мыслях о том, о чем он может сейчас думать. Мои ладони дрожат и потеют. Считает ли он нашу ночь ошибкой? Стыдно ли ему? Или мне должно быть стыдно? И вообще спала бы я с ним, если бы не алкоголь?
— Я не могу в это поверить, — произносит моя сестра и начинает реветь.
Это то, что она делает лучше всего — изображает жертву. Я вижу, как ее жених заключает ее в объятия, будто он только что увидел худшее, что возможно в жизни, и скрежещет зубами от злости.
— Как ты могла так поступить? Как? — восклицает она, отстраняясь от него и бросая на меня такой взгляд, словно я только что разрушила ее жизнь. Будто я предала ее так же, как она меня когда-то.
— Как я могла так поступить с тобой? — повторяю я ее же вопрос, облизывая губы. — Мне кажется, это не то же самое, как если бы я переспала с твоим женихом… как когда-то ты сделала с моим...
Продолжение следует...